- Опять пили, Глеб Лаврентьевич, - укоризненно покачала головой Анна и многозначительно подчеркнула. – Много пили.
- Так ведь Новый год, - пробубнил он, - того-самого.
- Так и до глюков допиться можно, - строго сказала Анна. – Всякая ерунда мерещиться начнет.
Стас едва сдержал смех. Молодец, девчонка, быстро нашлась! А что если ей подыграть? Стас вспомнил о карнавальной маске, лежащей в портфеле, и, отвернувшись, нацепил ее на голову.
- Кажется, мне уже, это самое, мерещится, - слабо пролепетал Лаврентьич и потер глаза кулаками.
В тот же миг из-за плеча Анны выступил Стас, напугав выпивоху.
- Черт! – завопил тот, шарахнувшись в сторону, и торопливо перекрестился.
Анна повернулась посмотреть, что его так напугало, и изменилась в лице, но быстро справилась с собой
- Уже черти мерещатся? Да еще и зеленые, наверное? – участливо спросила она у пенсионера. - Пить надо меньше, Глеб Лаврентьевич!
- Не бу-у-ду, - пообещал тот, пятясь к лифту. – Анечка Андревна, вы уж только Тамаре Петровне, того-самого, ничего не говорите, лады?
- Не скажу, - кивнула Анна. – Только и вы уж больше не пейте.
Того только пятки и замелькали.
- Тамара Петровна – это его жена? – вполголоса полюбопытствовал Стас, когда они остались одни.
- Это наша директриса. Узнает, что он выпивает – выгонит сразу же.
- А вы превосходная актриса, - оценил Стас.
- Думаете, он поверил? – с надеждой спросила Анна, поворачиваясь. – Да снимите же эту ужасную маску! Где вы ее только взяли?
- Там же, где и вы свой наряд! В магазине карнавальных костюмов, - напомнил он и с удивлением заметил, как смущенно заалела Анна. – В ресторане будет карнавальная вечеринка. Ненавижу переодевания, и вот из чувства протеста выбрал самую страшную, - он снял зеленую маску Шрэка. – И почему ваш Лаврентьич решил, что она похожа на черта? Видимо, правда, напился.
- Пойдемте скорее, - заторопилась Анна, - пока нас еще кто-нибудь не увидел!
- Стойте! – Стас остановил Анну в дверях, набросил ей на голые плечи свое пальто.
- Спасибо, - благодарно улыбнулась она, - а как же вы?
- Ничего, до машины добегу.
Они вышли из подъезда, Аня зашаркала домашними тапочками по занесенному снегом асфальту. Сердце зашлось от беспокойства: только бы эта фурия, так умело маскирующаяся под Белоснежку, не схватила простуду.
- Давайте скорее в машину, - он торопливо распахнул перед ней переднюю дверь, но Анна потянула на себя заднюю, словно хотела оказаться от него подальше. Она