– Не вспомнили? – участливо поинтересовался Демид Иванович, на
что я с огорчением помотала головой. – Тогда расскажу в двух
словах, что и где находится. Позже сами освоитесь, да и ребята
подскажут.
Подхватив меня под локоток, мужчина увлек к крылечку.
– До свидания, Анастасия Трофимовна! – донеслось со спины.
Обернувшись, я улыбнулась парню и помахала рукой, прощаясь. В
ответ он еще больше расцвел, излучая оптимизм и веселье. Но мне не
оставили времени на расшаркивания и настойчиво подтолкнули ко
входу. Я расслышала, как хлопнула дверца водительского сиденья,
взревел мотор, и после раздался резкий визг шин. Это комитетчик
лихо развернулся и рванул с места, направляясь по дальнейшим
делам.
– Эх, молодость! Все куда-то спешит, торопится. Вы поосторожнее
с этим молодым человеком, Анастасия Трофимовна, – нравоучительно
произнес директор.
– А что с ним не так? – Я наивно распахнула глаза.
– Да, пожалуй, все так, – не стал возводить напраслину мужчина.
– И даже больше: у титулярного советника и штатного видока
Следственного комитета Зорина блестящие перспективы в
Ведомстве.
– О! Значит, он тоже недомаг? – Я слишком переволновалась, чтобы
заметить на нем перчатки особого кроя.
– Кхм, я хоть и привык называть вещи своими именами, но в
обществе лучше не употреблять этого понятия. Оскорбительно-с. Но –
да, Константин Алексеевич недомаг и дворянин. Партию себе будет
подыскивать среди дворянок с выраженным стихийным даром. Это я к
тому предупреждаю, чтобы вы не строили иллюзий относительно
господина Зорина, потому что и подсказать больше некому. Насколько
мне известно, родителей или других родственников у вас не осталось,
а значит, я несу за вас ответственность и принимаю участие в
дальнейшей судьбе. Ну-с, идемте внутрь, а то некоторые уже носы
расплющили, выглядывая нас.
Я бросила мимолетный взгляд на ближайшие окна и заметила стайки
подростков, облепивших подоконники. Любопытные взгляды так и
буравили со всех сторон, просвечивая насквозь. Поежившись, я
плотнее запахнула пальто и устремилась к массивным дверям,
распахнувшимся при нашем появлении.
– Здравия желаю! – вытянувшись, козырнул дежурный в серо-синей
униформе. Директор ответил, как полагается, а я буркнула
растерянное «привет», поймав на себе жалостливый взгляд
парнишки.
В просторном холле царил печальный полумрак и ощущался еле
уловимый аромат хризантем и свечного нагара. Источник запаха
обнаружился тут же. Прямо по центру располагался стол, на котором
стояли два портрета с траурными ленточками, а возле них лежали
живые цветы и тлела лампадка. Василевский Глеб Викторович и Пахотин
Антон Аркадьевич – обоим едва исполнилось по семнадцать лет. Горло
сдавил предательский ком. При взгляде на лица мальчишек, испытала
неуловимое узнавание. Подробностей я не помнила, к сожалению, но
чувствовала какую-то связь с этими ребятами.