– Конечно! – не поняла иронии Дарья. – Марфа вон, по математике
подтянулась и с черчением дела на лад пошли. Учитель похвалил даже
за старание. А Милка наша в театральный кружок записалась, как ты и
советовала. Теперь хоть не боится у доски отвечать.
– А ты?
– Что? Я? – Картинно уставилась девица, захлопав глазками. – У
меня и так все хорошо! Нечего меня перевоспитывать. Хватит уже
болтать. Идемте, а то к раздаче опоздаем, будем потом в последних
рядах стоять.
Девушка первой выскочила в коридор, хлопнув дверью. Снаружи как
раз послышались такие же хлопки и топот каблучков.
– Врет! – шепотом пояснила Милка. – С ней прежде никто вместе
жить не хотел. Из-за кошмаров! – Я удивленно вытаращилась на
брюнетку, и та со вздохом пояснила. – Кричала сильно по ночам,
металась, спать никому не давала, вот ты и забрала ее из жалости.
Но Дашка гордая – ни за что не признается, что это ты помогла от
кошмаров избавиться.
– Я? Каким образом? – удивилась.
В учебе подтянуть – одно дело, но справиться с ночными кошмарами
– совершенно другое. Тут же специалист нужен, не то, что я.
– Вы идете или нет? – Как оказалось, Григорьева никуда не ушла и
стояла под дверью, будто знала, что мы о ней разговариваем. На
Милку зыркнула так, что та невольно съежилась и опустила глаза в
пол.
– Да, конечно. – Улыбнулась дружелюбно. – Покажешь, где
столовая? А то проголодалась так, что живот сводит.
– Разумеется. – Девушка кивнула и направилась к лестнице.
Мы пристроились следом, вливаясь в общий поток. Однако
окончательно слиться с ним не получилось. Многие оглядывались на
нас, перешептывались, а то и откровенно обсуждали мое возвращение.
Нашлись и такие, кто смотрел враждебно. Неужели кому-то дорогу
перешла? Когда только успела?
– Это кто? – украдкой спросила Милу насчет фигуристой девицы с
иссиня-черными волосами.
– Полина Малевская, – шепотом ответила девушка. – У них с Глебом
любовь была. Полька жутко его к тебе ревновала.
– Погоди, Глеб – это, который?
– Да! – подтвердила худшие опасения Реутова. – Погиб он, а
накануне они крепко поссорились. Девочки говорят, Полька тебя винит
в его смерти, а еще плачет ночами.
– Меня? Я тут при чем? Сама чудом выжила, – опешила от
неожиданности.
– Тем и виновата, что вернулась, а он – нет. Полина так и
сказала: лучше бы Аську сто раз убили, чем моего Глеба. Зоя
Матвеевна, как услышала, тут же ее отругала и наказание назначила.
Но ты же знаешь Польку! Ой! То есть, теперь уже нет, – осеклась,
вспомнив о моей проблеме. – В общем, держись от Малевской подальше,
она не скоро успокоится.