– С удовольствием! – Согласилась, чтобы сгладить собственную
нервозность, ведь от мужчины не укрылось мое пристальное внимание.
И это только добавляло волнения.
На самом деле пить мне не хотелось, но так хоть ненадолго можно
было отложить предстоящий разговор. Я опустилась на краешек кресла,
любезно пододвинутое господином Лутецким, и сняла перчатки, в
которых дамам не принято сидеть за столом.
– Позвольте поухаживать за вами? – Великий князь взял чистую
чашку, которую спешно подал секретарь, и налил дымящегося напитка
из заварника. – Сахар?
– Лучше мед, пожалуйста, – ответила машинально, заметив на
столике баночку с лакомством. – Одной ложки достаточно.
– Как скажете. – Нарочито неторопливо, чинно мужчина добавил
чайную ложечку тягучего меда в напиток и слегка перемешал, затем
пододвинул чашку ко мне. – Осторожнее, горячий. Чайник только
вскипел перед вашим приходом.
– Благодарю! – Я потянулась к чашке и вздрогнула, нечаянно
коснувшись князя, не успевшего вовремя убрать руку.
Мы схлестнулись взглядами, и меня будто молнией прошило, когда
вдруг увидела беседу, предшествующему моему появлению. На самом
деле ничего сверхъестественного: господа обсуждали жестокое
убийство в доме купца Холзмана, а князь листал серую папку с
надписью: «Личное дело Молчановой А.Т.». Я судорожно сглотнула,
увидев эту папку на столе пристава, придавленную сверху
пресс-папье.
– Простите, я случайно, – опомнившись, поспешила извиниться
перед князем.
– Не нужно извинений, Анастасия Трофимовна. – Алим Осипович
неотрывно смотрел мне прямо в глаза. – Вы что-то увидели?
– Я только… ничего такого. Господа рассказывали о деталях
преступления, а вы листали папку. Вон ту, кажется. – Глазами
указала на стол пристава.
– Вот как? – Черные брови канцлера взметнулись вверх от
удивления. – Очень интересно, если взять во внимание, что ваши
мысли от меня закрыты. Осталось понять, это врожденная особенность
или она как-то связана с недавним происшествием.
– Что вы хотите этим сказать, Ваше высокопревосходительство? –
уточнил Лутецкий.
– Лишь то, что сказал. – Мужчина пожал плечами. – Анастасия
Трофимовна действительно может быть жертвой обстоятельств и
потерять память, как она утверждает. Однако я не исключаю варианта,
при котором амнезия – вымысел, а поведение девушки – искусная игра.
– В голосе князя прорезалась жесткость, которую никак не ожидаешь
встретить за столь мягким правильным обликом.