Я сложила руки на коленях, нервно перебирая пальцами в ожидании
вызова. Мои сопровождающие выглядели на редкость невозмутимыми и
чинно здоровались со знакомыми, снующими мимо. Прибытие столичного
гостя вызвало переполох в Управе, раз уж служащие носились, как
наскипидаренные. Странно, что князь пожелал беседовать тут, а не в
здании Следственного комитета на Девиченской.
– Гимназистка Молчанова? – Передо мной замер молодой человек в
чине губернского секретаря.
– Да, это я…
– Пройдемте! Вас ожидают.
Я подскочила с места и вместе со мной поднялся Савушкин.
– Насчет вас распоряжений не было, Ваше высокородие, – тоном, не
терпящим возражений, заявил секретарь, и Демид Иванович вынужденно
присел обратно.
– Не переживайте, я справлюсь, – приободрила директора, но,
наверное, это я больше для себя сказала, ведь внутри вся дрожала от
волнения.
Следуя за молодым человеком, я попала в приемную частного
пристава. Там, на вешалке, оставила пальто и фуражку, а затем,
после доклада секретаря, робко вошла в кабинет высокого начальства.
Вопреки стереотипному образу почтенного господина, сложившемуся в
голове за титулом великого князя и должностью канцлера, на кожаном
диванчике я увидела моложавого темноволосого мужчину с приятной
улыбкой и умным взглядом светло-карих глаз.
– А вот и барышня Молчанова пожаловала! – навстречу мне подался
господин Лутецкий, также присутствующий в кабинете. – Анастасия
Трофимовна, имею честь представить вам нашего московского гостя,
Его высокопревосходительство великого князя Алима Осиповича
Леви-Зельмана, канцлера Российской империи.
Князь учтиво кивнул головой, рассматривая меня пытливым
взглядом, а действительный статский советник продолжил знакомство и
представил частного пристава Дворянской полицейской Управы
коллежского асессора Коромыслова Виктора Андреевича. Хозяин
кабинета как раз соответствовал моему представлению о начальстве.
Рослый, широкоплечий, с небольшим животиком, залихватскими усами и
окладистой бородкой. Все это я отметила мельком, ответив на
приветствие капитана учтивым поклоном и продолжая рассматривать
князя. Одетый с иголочки, с безупречной осанкой и манерами, он
источал особенную ауру властности, которая завораживала и
притягивала магнитом.
– Присаживайтесь, барышня! Изволите чаю? – Меня пригласили
присоединится к чаепитию, устроенному на низком приставном
столике.