Я вздохнула с облегчением. Посмотрела, на месте ли
чемодан. Незаметно сунула руку в саквояж — погладить Буклю.
Мы с поросёнком пререкались до утра. Пришлось соврать, что в моём
мире «аббревиатурой» именуют только очень, очень знатных и важных
особ. На самом деле я почти не лукавила — судите сами: РФ, МК, РАН,
я уже не говорю про Газпром...
Так «Бенджамин Ульрих Клементий Лаврентий
Ясновидящий» превратился в «Буклю».
Букля —фамильяр. Если
верить розовому чуду (а я бы не стала этого делать), он —
из старинного рода Ясновидящих помощников ведьм и колдуний.
Поживём — увидим. Сомневаюсь, что я — ведьма, но Букля был
абсолютно уверен в том, что ведьмой (колдуньей) считается та, что
обладает магией, если она, конечно, не фея. И если рассматривать
сложившуюся ситуацию с этой точки зрения, то...
— Вот она!
— Энн, какие ощущения после суда?
— Проявление магии, которое мы все видели — ваша
реакция на явную несправедливость?
— Вы знаете, где сейчас парик лорда
Говарда?
— Парик хрюкал — вы это
подтверждаете?
— Возможно, вы лишь заставили присутствующих в это
поверить?
Вспышки слепили со всех сторон. Я выдернула руку —
прикрыть глаза. На пальце повис белый локон, а на дне саквояжа
недовольно хрюкнули. К счастью, журналисты так шумели, что этого
никто не заметил.
Репортёры мне нравились (что не помешало, однако,
подвинуть чемодан к себе поближе). Они были яркими, шумными! Не то,
что вся эта серая, безликая, до тошноты законопослушная толпа
с приличными манерами. А ещё они говорили и писали то, что думали
(и выдумывали, конечно, тоже). Им это дозволялось, как в старину
шуту дозволялось говорить правду королю.
За последний месяц интерес ко мне поутих,
но вчерашнее заседание...
— Дайте пройти! Без комментариев! — Уилл схватил
меня за руку и решительно потащил к вагону, разгоняя
толпу.
— Энн Фаер, пару слов о возможностях вашей
магии!
— Она поможет выжить в логове
чудовища?
— Никто не вернулся от лорда Харди, вам это
известно?
Я замерла. Чудовище? Никто не вернулся? В смысле...
живым? О чём это они?
— Вы что, не знаете, к кому вас отправили?
— взвизгнул от восторга молодой, усыпанный веснушками фотограф,
правильно расценив мою мимику.
Что я там говорила о симпатии к местным репортёрам,
шутах и королях? Забудьте.
— Энди! — раздался крик Уилла над моей головой.
— Помоги!