Мне было плевать. Контракт я заключал не с Минобороны, а с
другим ведомством, так что потуги закусившего удила подполковника
пропадали впустую.
Так, собственно, произошло и сегодня. Разрешение на выход из ППД
я получил не у Конашука...
Чем меня привлекла эта сувенирная лавка? Наверно, своей
необычностью.
Дураки те, кто думают, что на Ближнем Востоке торговцы выглядят,
как в сериалах про Сулеймана с Хюррем. Хрена лысого. Они сейчас
точно такие же, как у нас. Одетые в обычные футболки и джинсы, с
планшетами и смартфонами, сидят себе, тычут пальцем в экран, курят,
играют в нарды, ожидают с ленцой, может, кто и заинтересуется их
разложенным на прилавке товаром.
Фрукты, овощи, восточные сладости, амулеты от сглаза, игрушки,
коврики...
Стандартный набор. Ничего интересного.
Возле таких я не останавливаюсь. Иду, глазею по сторонам, алчу
чего-то особенного, экзотического... И тут — оба-на! — глухая
стена, дверь, а над ней пирамида с глазом. Точь-в-точь как на
долларовой бумажке, только без их дурацкого «In God we trust» и
прочих «Annuit Coeptis» и «Novus Ordo Seclorum».
Зайдём? — Зайдём. Почему бы и нет?
Лавка оказалась действительно лавкой, а не чайханой или, к
примеру, гашишной, как я поначалу подумал. Внутри она, кстати, мало
чем отличалось от аналогичных снаружи.
А вот хозяин, наоборот, отличался разительно.
Длиннобородый, одетый в цветастый халат, тюрбан, сафьяновые
сапоги с загнутыми носами... Ну, прямо как на иллюстрациях «Тысячи
и одной ночи» или рассказов о Насреддине.
Плюс ему в карму за атмосферу и лайк за изобретательность.
— Мир вам, почтенный, — приложил он руку к груди и, коротко
поклонившись, уставился на меня из-под кустистых бровей. — Чем я
могу помочь уважаемому эфенди?
— Мир вам, почтенный хозяин, — ответил я в том же тоне и тоже
приложил руку к груди. — Уважаемый эфенди ищет что-нибудь
необычное.
— О! Это вы удачно зашли. Всё самое необычное, что есть в этом
городе, вы найдёте лишь здесь, в лавке старого Абдулази́за
Аль-Джу́мы...
Терпеть не могу эти восточные славословия, но делать нечего:
вляпался — изволь соответствовать.
Любезностями мы обменивались минуты, наверное, три. Всё это
время я шарил по полкам глазами, ища, за что зацепиться, а мой
визави услужливо выставлял напоказ безделушку за безделушкой.
Поиски и мало что значащая болтовня завершились, когда я упёрся
взглядом в очередной амулет. Один в один повторяющий «долларовую»
пирамидку на входе, с глазом тёмно-багрового цвета, как будто
подсвеченным изнутри, благодаря удачно выполненной стеклянной
огранке.