- Хмф, - окинув меня колючим
взглядом, незнакомец хмыкнул, но вынужден был подчиниться. Вот
только он никак не ожидал, что резко подавшись вперед, я садану его
прикладом по грудине.
Вылетевший наружу, словно пробка из
бутылки шампанского, парень рухнул прямо на своего хитрого, но
слишком громко ходящего, приятеля, который попытался прикрыться
спиной друга, чтобы уже в свою очередь направить на меня имевшееся
на руках оружие. Короткий матерный выкрик вылетающего сменился
глухим ударом тела о тело, затем последовал выстрел, и кто-то на
высокой ноте заныл, явно получив в организме не предусмотренную
природой дополнительную дырку.
Удерживая на прицеле дверной проем, я
подобрался к клетке и под заинтересованные взгляды изнутри, сунул в
имеющиеся проушины дужку обнаруженного на столе замка. Дважды
провернув ключ, и убрав последний в сапог, по причине отсутствия
карманов, я резко мелькнул в проеме, чтобы выхватить взглядом
картинку того, что творилось снаружи. К моему и не только моему
счастью, выстрелов оттуда не последовало. Да и вообще, там было
всем не до меня. Уже знакомый мне парень лежал на дороге и стонал,
зажимая руками расплывающееся по животу кроваво-красное пятно,
тогда как рядом с ним на коленях сидел еще совсем молодой щегол да
причитал о том, что он ничего такого не хотел. И лишь мое появление
заставило того отвлечься от своих стенаний по невинно почти
убиенному другу. Во всяком случае, на родственников они никак не
походили.
- Отходит? - кивнув на раненного,
поинтересовался я приличия ради и в целях завязывания разговора.
То, что подранок – не жилец, мне было видно превосходно.
Темно-красная, почти черная, кровь означала ранение в печень. А с
таким «диагнозом» не жили даже в мое время.
- Отходит, - стянув картуз, понуро
кивнул тот головой, не предпринимая попыток поднять с земли
валяющийся рядом обрез, выполненный из все той же мосинки. -
Помоги, незнакомец, - подняв на меня свой взгляд, он кивнул в
сторону ворочающегося метрах в десяти от нас того самого солдата,
которого я уже пытался увести от объятий зомби, насколько я понял,
именуемых местными «неприкаянными». - Не дадим душе пропасть.
Егорке уже все равно. А так хоть еще одного человека божьего
вернуть сможем.
Уже примерно представляя себе будущий
процесс, я лишь кивнул, соглашаясь с предложением местного, и
подхватив левую руку отходящего на тот свет Егорки, дождался, пока
новый незнакомец не займет свое место у правой руки. Слегка
поднатужившись, мы на пару перетащили уже переставшего даже
подвывать раненного к повязанному по рукам и ногам неприкаянному,
после чего просто уложили того рядом. Тут же дружно отскочив назад,
мы с минуту наблюдали, как бездушное тело, извиваясь, словно
гусеница, подползает к умирающему и ложится на его лицо своим. Нет,
никакого левого подтекста в этом не было. Просто, как оказалось,
одежда являлась препятствием, и лишь контакт с оголенной кожей
жертвы позволял неприкаянному превратиться обратно в человека. Во
всяком случае, именно это я увидел до того, как паренек подскочил к
повязанному солдату и принялся оттаскивать его подальше от уже не
подающего признаки жизни тела.