– А вот повоевать не пришлось.
– Тебе повезло…
– Какое там! – горячо перебивает его Дима. – Мне бы на год раньше родиться – я бы как раз Берлин штурмовал!
– …Корейский народ под руководством Ким Ир Сена…
– Выключи, – просит Андрей.
Дима хочет что-то возразить, но все же дергает шнур.
– Это же сколько тебе будет в 2000 году? – спрашивает Андрей.
– Семьдесят два.
– А мне за восемьдесят. Если доживу. Нет, вряд ли, с моими грехами… А ты – чистый, ты доживешь. И встретишь двадцать первый век и третье тысячелетие. Представляешь, какая тебе удача выпала? А ты говоришь – не повезло! Живи и радуйся! – Помолчав. – Если есть чему радоваться…
– Как «чему радоваться»? Карточки отменили? С голоду не умираем? В магазинах все полки завалены! Да нам бы еще лет пять продержаться, чтобы не было войны, а потом никакой империализм не страшен. Все восстановим, новые города построим, братские страны окрепнут, если что, нас поддержат, атомных бомб у нас будет больше, чем у Америки…
Андрей смотрит на Диму, подперев голову рукой.
– И корейцам товарищ Сталин поможет! Это наши друзья, они за нас! Если будут набирать добровольцев, я запишусь! Не воевал в Германии, повоюю в Корее! Там военные специалисты очень нужны!
– Эх ты, военный специалист…
Открывается дверь, входит шкиперша в ватнике, повязанная теплым платком.
– Это кто тут воевать собирается?
Дима сигает под одеяло.
– Не навоевались ишшо? Жили бы да жили, нет – воевать надо! Бонбу придумали, атомов им не жалко, их же столько надо собрать на одну бонбу!
Андрей прикрывается одеялом с головой и беззвучно хохочет.
– А вы, ребятки, вставайте-ка. Я вас пустила без бумажки, пожалела. А сейчас уходить надо, пока никто не видит. Я тут приберу, застелю чистым, как будто никто и не ночевал.
– Спасибо вам, – говорит Андрей, откинув одеяло с лица, – вы очень добрая. Только можно мы свой скарб, – кивает на вещи в углу, – здесь до обеда оставим?
– А снесете ко мне в кладовую, пусть хоть до снега лежит.
Садится на стул, сбрасывает с головы платок. Открываются неожиданно пышные темные волосы. И шкиперша оказывается вовсе не старухой, а крепкой сорокалетней женщиной.
– Куда путя-то свои держите, если не секрет?
– Мы в рыбацкую артель поступили, – рассказывает Дима, привстав в постели и потянувшись к одежде, – вчера все документы оформили, справки получили, вот, смотрите, а сегодня будем грузиться на лихтер.