Хозяйка приняла нас как родных, — имперцы вообще были
людьми гостеприимными, радушными и любезными. Все, кто нам
встречались, старались нам помочь.
Четыре комнаты, которые мы сняли, были чистенькими и
неплохо обставленными, столовались мы у хозяйки, мальчишек я в
свободное время занимала рассказами по истории России или
отправляла фехтовать в специально оборудованные для этого залы — по
принципу, чем бы ребенок ни занимался, лишь бы утомился как
следует.
А я… Я осталась предоставленной самой себе. Читать целыми
днями было скучно, Интернета не было, всяческими рукоделиями — как
мне было положено в этом мире — я заниматься не умела. Да и
потребности такой не испытывала. Иголка в руках, а также крючок или
спицы, рождали во мне как чувства бурного протеста, так и дикого
раздражения. К ним прибавлялось еще и желание в кого-нибудь — это
богатство воткнуть. В общем, прощай нервная система.
Преподавателей-женщин в этом мире не было, да и чему я
могла учить? Русской истории?
Было скучно.
Чтобы как-то занять себя, я много гуляла по городу
Роттервику, узнавая столицу империи. Город был красивый. Узкие,
мощеные серым булыжником улочки, вытянутые вверх дома с красной
черепицей и яркая, сочная — словно и не осень — зелень парков и
скверов, которых тут было множество. Неспешно несущая воды река,
что разделяла город на Нижний — в нем жили люди попроще — и
Верхний. Там за узорчатыми чугунными оградами стояли особняки
аристократов и находились правительственные здания. И императорский
дворец. На который, правда, я смотрела издали.
А осень, тем временем, шла своим чередом. И в это
воскресенье мы с мальчишками решили отправиться на прогулку в парк
неподалеку. Парк примыкал к летней резиденции императора, но
гражданам империи дворянского происхождения вход в него был
разрешен. Все-таки я не понимала, как имперцы различали, у кого
какое происхождение. Документов, действительно, никто ни у кого не
спрашивал. Однако во всех случаях меня и мальчишек именовали
дворянами. Интересно.
Когда я удивлялась, почему это происходит, Рэм смеялся и
отвечал мне:
— По манере поведения, миледи Вероника!
Я и мальчишки спокойно миновали ворота императорского
парка. Остановились полюбоваться фигурами воинственных грифонов,
что венчали ворота и через равные промежутки располагались на
высоченной, но изящной кованой ограде, окружавшей летнюю
императорскую резиденцию.