Сопряжение 1. Егерь - страница 88
— Гаси их, Егерь! Давай же! — истерично орёт Донни.
А мне нечем. Разве что разрывные патроны ладошкой кину в зубастые хари.
Фламинго снимает одного. Ракета ускоряется, размазывая второго. А их ещё полно.
Мы в заднице.
Уклонившись, пинком отшвыриваю нападающего жука и регистрирую звук, который за последние сутки кажется неуместным и диким.
Шум работающего двигателя.
Донни убивает очередного врилла, а через миг вокруг грозно стучит пулемёт. Этот дикий грохот ни с чем не перепутать. Хитин жуков неплох, но против 227-го калибра не пляшет. Их разрывает в клочья.
Обдав нас песком и грязью, подлетает пикап. Выхватываю троих — водителя и двух стрелков в кузове, один чернявый и смуглый с тем самым новёхоньким ручным пулемётом.
Мужик протягивает мне руку, и я с готовностью принимаю помощь, заскакивая в кузов.
— Карлос? — удивлённо выдыхает Фламинго, забираясь с другой стороны с помощью второго стрелка.
Рой вриллов виден уже невооружённым взглядом, и пулемёт издаёт свою оглушительную какофонию. Очередь выкашивает жуков в плотном облаке, разорванные тела валятся вниз целыми гроздьями.
Машина, пробуксовывая, газует, а я тянусь через борт к Ракете с криком:
— Да погоди ты, мы пса забыли!
Меня игнорируют, и пушистая фигурка остаётся позади.
Хочется выпрыгнуть следом и помочь ему, но пикап шустро набирает скорость, а вриллы преследуют именно нас. Это даёт Ракете шанс.
— Спасибо, Карлос! — довольно выдыхает Донни.
Нехотя благодарю и я, разворачиваясь прочь от улетающего комплекса зданий:
— Спасибо.
— Не за что, — слышу я, а следом мощный удар прикладом в висок бросает меня на дно кузова.
В ушах звенит, а перед глазами всё плывёт. И всё же этого недостаточно, спасибо возросшей Стойкости.
Вот только мелькнувшая подошва сапога встречается с моим лицом, а за ней приходит тьма.
Отец сверкает глазами из-под нахмуренных бровей. Его губы кривятся в недовольной презрительной гримасе. Практически не сходящей с его лица в эти дни.
— Егор, как ты это допустил? — раскатистый бас накрывает комнату.
А я стою, сжимая побелевшие кулаки, и молчу, потому что мне нечего ответить.
— Ты — старший! Понимаешь, сучёныш?! Старший! Ты в ответе за него! Всегда и везде!
— Он не виноват! — кричит снаружи Лёшка. — Их трое было!
Я слышу удары его кулаков о запертую дверь комнаты.
— Молчать! — ревёт отец.