Смотря прямо в мои глаза,
зрачок Марики неестественно расширился, после чего она перевела
свой взор на предплечье. Демонстрация получилась настолько
наглядной, что более у меня не осталось сомнений.
— Глаз и предплечье, — выдала
девушка, переходя к деталям. — Первый определить не вышло, — она
недовольно нахмурилась, — а вот второй — Стак тринадцать, третья
версия от ИнМех. Как только смог достать и, вообще, поставить?! —
Марика была до крайности удивленна, отчего ненароком повысила
голос, привлекая внимание окружающих. Говоря на чистоту, ей было
чему удивляться. — Руфус, эта же внешняя
диагностическая станция? Кто тебе её поставил? А как она запитана?
Какая у неё пиковая мощность? Почему с такими импами тебе не
требуются блокираторы? — не прекращался поток вопросов.
Однако от ответов меня избавил
всё тот же Рони Вудман, он же Псих.
— Шкура, — кричал наркоман. —
Наплевав на наш с тобой уговор, ты дала им всем, — ни на кого
конкретно не указывая, тот обвёл собравшийся народ рукой, а затем
перешёл на оскорбления, сопровождая их увесистыми
ударами.
Безумный Рони превращал бывшую
пассию в фарш.
Собравшиеся на первом этаже
морщились, видя, насколько тяжёлые удары наносит неконтролирующий
себя предводитель одной из появившихся группировок, но в драку
лезть, как и вставать на защиту чужой подстилки никто не
спешил.
Как и догадывался ранее,
здесь, попросту, нет невинных овечек.
Почувствовав внутри себя
протест, я раздумывал над тем, чтобы самому остановить
бессмысленное избиение, но был перебит Зои, которая, вероятнее
всего, что-то такое прочитала в моей мимике. Зеленовласка крепко
сжала мою руку, прошипев в лицо:
— Мародёр, оно того не
стоит...
В её словах была недюжинная
доля логики. Если влезть в дела группировки, даже с благими
намерениями, с лёгкой подачи её членов, может произойти так, что
ваш покорный слуга останется крайним. В нашем же случае, это
негативно скажется не только на мне, но и на моих приближённых.
Однако существует и второе «НО» или же «ДНО»: не сто́ит забывать о
собственных принципах.
Я про то, что следует
оказывать помощь лишь тем, кто действительно в ней нуждается. Эта
же дама с пониженной социальной ответственностью, решив продать
своё тело подороже, посчитала возможным сделать это ещё раз. И,
быть может, не один. Самостоятельно повесив на себя ярлык «мясной
дырки», девочка не могла не понимать, что ждёт её в дальнейшем. Она
потеряла право распоряжаться своим телом, но что намного страшнее —
она потеряла волю.