– Что за праздник?
– Кажется, что-то языческое. Просят природу быть снисходительной
этой зимой.
Да, начитанная Кира отличает язычество от монотеизма.
– Разве в этой местности бывают зимы?
– Бывают, но не холодные, а ветренные. Ураганы иногда очень
сильные. Этот праздник – чистое суеверие, конечно, никакой волшбой
и не пахнет. Но будут танцы, угощение и купание ночью в реке. И
никаких ведунов.
Кто-то позвал Киру издали по имени. Она обернулась. Между
шатрами вдали прошел молодой паренек – довольно высокий и
широкоплечий, с умеренно длинными волосами и чистой кожей, без
татуировок. Лицо этого симпла я не разглядел как следует, только
широкую белоснежную улыбку. Он помахал рукой, Кира ответила тем
же.
Мда, она действительно обзавелась как минимум одним знакомым.
Высоким и белозубым маглом, с которым планирует купаться ночью в
Танаисе.
– Ну что ж... – сказал я с натугой. – Отдохни как следует. Не
утони ненароком.
Последняя фраза вырвалась сама собой, без задней мысли, но
прозвучала двусмысленно. Если не сказать – злобно.
Кира неожиданно весело улыбнулась. И не без насмешки
сказала:
– Спасибо!
На этом и разошлись.
Днем я завалился спать – ночью-то не выспался. Озноб и лихорадка
отпустили, зато навалились усталость и сонливость. Проснулся ближе
к вечеру. Никто не потревожил мой сон.
Некоторое время я просто лежал в постели, глядя на колышущуюся
от слабого сквознячка противомоскитную сетку. Самое приятное время
суток – лежать сразу после пробуждения и вот так валяться, думая
обо всем подряд.
Ассоциативные цепочки привели к внезапному соображению.
Я приподнялся на локте и позвал:
– Азалия! Катерина!
Первая появилась из серали, вторая вошла с улицы – была занята
хозяйственными делами. Они у меня честно и по-товарищески делили
обязанности и время от времени менялись ими. Например, Азалия
готовила, а Катерина убиралась и стиралась. Потом они менялись
местами.
В постели они тоже, кстати, отлично умели делить обязанности и
меняться местами...
– К йиим праву явились, пано! – одновременно проговорили
обе.
Я немного смутился. Эту формулу они выдали, когда я их позвал
для утех, а сейчас на повестке стоял другой вопрос.
– Э-э-э... – протянул я. – Я не для этого вас звал... То есть...
Блин! Садитесь-ка!
Они переглянулись, отодвинули полог и аккуратно уселись на самый
краешек траходрома. Вероятно, Гришан звал их в постель
исключительно по одному и тому же вопросу.