— Пожалуйста… - О чем я прошу? Чтобы отпустил? Или чтобы не останавливался?
— Ноги раздвинь.
Это приказ.
Но мне хочется подчиниться.
Или это защитная реакция?
Я приподнимаю бедра, закидываю ноги ему на талию, скрещиваю пятки, непроизвольно притягивая к себе.
Жмурюсь, когда чувствую член у самого входа.
Это всегда больно. Нужно просто закрыть глаза и представить, что на самом деле все происходит с той, другой Анфисой: это ей больно, это она потом долго сидит в ванной и соскребает с себя неприятные прикосновения, это она вынуждена терпеть и подчиняться. Чтобы выжили мы обе.
Я сжимаю губы, чтобы не дать крику боли разорвать эту странную тишину между нами.
Рэйн медленно входит в меня.
Растягивает, заставляет выгнуть спину и тут же придавливает всем своим весом.
Господи, какой он сильный…
За веками – разноцветные искры.
Должно быть больно… Вот сейчас…
Но боли нет. Я заполнена до предела, до краев.
Из распахнутых губ вырывается только вздох. Кажется, удивления?
Рэйн снова закрывает их своими губами.
Это не поцелуй – мы просто сливаемся в одно дыхание, которое кочует из его легких в мои и обратно. И я уже отравлена этим психом абсолютно и полностью.
Мой Рыжий дьявол до сих пор сжимает мои руки, не дает сделать ни единого движения, но мое тело само начинает ответные толчки навстречу.
Его член входит так глубоко, что шлепки наших влажных соединённых тел жгут меня стыдом.
Это так… быстро, без нежностей и прелюдий, так… грубо и нежно одновременно.
Не хочу, чтобы мы пришли в конечную точку.
Пусть бы мир сгорел прямо сейчас, пока в моей серой жизни появились хотя бы вот это: больное, ненормальное, но настоящее.
Спазмы внизу живота такие приятные, что хочется кричать.
— Ты не реальная, - как-то обреченно бормочет Рэйн. – Ты не можешь быть реальной.
— Я просто сон, - зачем-то поддакиваю в ответ.
Он морщится, прерывисто выдыхает через стиснутые зубы.
И как будто отпускает что-то внутри себя.
Толчки становятся резкими, грубыми, жесткими.
Удар за ударом, как марафон на выживание, проверка, чьи нервы сдадут быстрее.
Я раздавлена им, смята, использована.
И мне плевать, потому что легкий шум в голове превращается в рев двигателя какой-то адской машины.
Я уже кричу, наплевав на все.
Мне странно, непривычно, стыдно и хорошо одновременно.
21. Глава двадцать первая: Рэйн