— Да-да, - продолжаю монолог со своим невидимым собеседником, - я в курсе, что минуту назад собирался завязать. Но я конченный человек, чувак. Не надо было умирать, чтобы земля носила таких вот гандонов.
Я медленно, шатаясь, встаю.
Оставляю бутылку на скамье, надеясь, что «зеленая фея» послужит этой ночью еще кому-нибудь.
На улице колючий холодный ветер, но меня не берет. Только последняя капля разума нашептывает, что лучше не сходить с ума окончательно и не снимать куртку. Если уж подыхать – так пафосно, а не замерзать в снегу как последний алкаш.
Хоть я, по сути, именно он и есть.
[1] Абсент из-за его зеленого цвета (чаще всего, хотя он бывает и желтым, и даже красным) называют «зеленой феей»
4. Глава четвертая: Анфиса
Глава четвертая: Анфиса
Я притрагиваюсь кончиками пальцев к губам, закрываю глаза.
Во рту живо всплывает терпкий вкус алкоголя, от которого у меня задеревенел язык и онемели, кажется, даже зубы. И где-то внизу живота узлом скручивает странное ноющее чувство: мне словно нравится снова и снова возвращаться во вчерашнюю ночь и вспоминать рыжего сумасшедшего Дьявола.
— Нам пора, Анфиса. Хватит делать вид, что тебе все это очень неприятно и обременительно.
Голос матери мгновенно выхолаживает изнутри.
Убивает непотребные мысли.
Напоминает, кто я и для чего предназначена.
Что за глупости были только что в моей голове?!
— Прости, мама, - говорю голосом правильной послушной дочери, которой была всегда, сколько себя помню.
Я с самого детства, с момента, как научилась себя осознавать, слышала, что должна приносить пользу семье. И раз природа не дала мне красоту женщин из семьи Некрасовых, то тогда со мной хотя бы не должно быть хлопот. Если бы Света не сбежала от «предназначения», мне была уготована участь няньки их с Островским будущих детей.
Наверное, мне нужно быть благодарной за такой ее поступок.
Но…
Мать берет меня за плечи и сдавливает до моего окрика.
— Ты будешь женой Островского, Анфиса. Ты понимаешь, что это значит? – Она заглядывает мне в лицо, и я с трудом сдерживаю дрожь. Это ненормально – так трястись от вида собственной матери, но я не знаю, как еще к ней относиться. Любви между нами никогда не было. – Я жду ответ, Анфиса.
— Да, мама, - отвечаю как перед инквизицией. – Я должна быть примерной женой, исполнять все его прихоти и родить наследника.