Дети соседей оказались куда скромнее, нежели я ожидала. До встречи с ними я считала скромными Мэри и Гарри. Они уважительно относились ко взрослым, не перечили, и самое удивительное – их не раздражали родительские указания. Но шестеро соседских ребятишек возрастом от шести до пятнадцати лет выглядели как послушники монастыря – кроткие и казалось, забитые.
Дэни – старший сын мельника Маршала и Лидии бодро болтал с Гарри пока они шли к дому, его сестренки – две девочки примерно одного возраста с Мэри, как только вошли в дом, опустили глаза, чуть присели в реверансе и молчали все время урока.
Двое сыновей Марфы и Рона – пацаны лет двенадцати – пятнадцати и девочка лет десяти, казалось, вообще не испытывали желания познавать нового – они горько вздыхали при каждой просьбе учителя.
Но своими я могла только гордиться – открыв рот они слушали учителя, записывали какие-то детали его рассказа. Первый час обучения был отдан математике, и все, что говорил учитель, было логично и понятно – все как у нас.
Я замочила в клейстере из муки и воды часть газетных страниц, что порвала до приезда кора Алистера и на цыпочках вышла из дома, заметив, как Филипп помахал мне в окно и мотнул головой, попросив выйти.
– Пола, Гарри много полезного рассказал коре Фаусте, и та только охала и ахала, да хлопала руками, как курица крыльями. Те шкафы, о которых ты рассказала ему, когда вы лепили твои корзинки – отличная находка для небольших кухонь и комнат. Она кроме шкафа заказала еще и полки вместо тех, что были у нее за занавеской, только вот, он еще и про корзинки твои рассказал…
– Ты говорил, что возьмешь меня в город, когда поедешь с готовым основанием к ней. Скажи мне каких размеров будут полки, и я сделаю пару таких корзинок. Уверяю тебя, она захочет заполнить ими все полки. Это очень аккуратно смотрится.
– Только вот, знаешь, мне не нравится их цвет… прости, конечно, я понимаю, ты старалась…
– А я говорила тебе, что существует прекрасная краска «для нищих», что может заменить красное дерево?
– Говорила, но… Я не поверил, - Фил не то что бы смутился, но все еще не верил мне. Я подошла к его рабочему столу, где сейчас лежали отпиленные доски, и он, скорее всего, рубанком зачищал их.
– Дай мне небольшую доску, которую ты уже острогал. Через час я верну тебе твое дорогущее красное дерево, - заявила я.