– Я слышал, вы деретесь завтра утром? – спросил он. Смотрел он прямо в мои сыновние слезы. Чтобы этот немец не понял меня правильно, я отхлебнул большой глоток шампанского, демонстративно промокнул влагу платком и пояснил:
– Очень крепкое. Прямо прошибает…
– Позвольте представиться. Штабс, капитан.
Подождав несколько секунд, я осторожно (хватит с меня одной дуэли) спросил:
– А, виноват, имя ваше? – что мне, собственно, до того, что он в столь молодые годы уже при хорошем чине.
– Капитан Штабс, – сказал он громче, и подбородок его дрогнул, – военный атташе здешнего германского посольства.
Бывают люди, для которых их звание – фетиш. Что же сказать в ответ?
– Я человек частный (фамилию, кажется, не стоит называть). Путешествую, изучаю искусства. Живопись, ремесла. Мебель.
Немец наморщил лоб и промокнул каплю на переносице.
– А зовут вас как?
– Пригожин Иван Андреевич. А вас?
– Значит, это вы деретесь с господином Вольфом? Когда мне показали вас, я удивился – такой не воинственный вид.
– Не только вид, у меня и сердце не воинственное.
– Теперь же я удивляться перестал. Вы способны разозлить кого угодно. Даже такого одухотворенного человека, как Алекс.
Я еще отхлебнул шампанского.
– Своею обходительностью он довел меня до того, что тому назад не более часа я душил его обеими руками. И жалею, что не задушил.
Пруссак надменно откинул голову. Все, убегать придется от двух дуэлей сразу.
– Вы пытаетесь намекнуть, что господин Вольф…
С тоской почувствовал я, что скатываюсь в невидимую, но неотвратимую пропасть. Любая фраза усугубляла мое положение. К счастью, судьба выделила на мою долю спасителя: появился из-за соседней колонны невысокий, с морщинистой лысиной и дряблой личиной господин. У него плюс к указанному были огромные выпуклые брови, очки и развязность в движениях. Если бы он назвался господином Шимпанзе, я бы не удивился.
– Терентий Ворон, здешний газетный волк, – очаровательно гримасничая, сообщил он. Взглянув на нас, он мгновенно понял суть дела и с налета с помощью трех-четырех фраз сначала смягчил противостояние, а затем и вовсе рассеял. Немец, недоверчиво набычившийся при его появлении, через минуту сам громко соглашался, что это довольно забавное соединение: фамилия Штабс и звание капитан. Чтобы окончательно его умаслить, господин Ворон поведал мне историю семейства Штабсов. Оказалось, что капитан своеобразно родовит. Прямой его предок, швабский студент, с длинным кинжалом набросился на императора Наполеона. Ажиотация его происходила от патриотических речей господина Фихте.