Прислушавшись, Аполлоний не услышал ожидаемых просьб о помиловании или молений об избавлении от скорой и страшной смерти. Они радовались! Они благодарили своего Бога за тот щедрый дар, что Он приготовил им. И этот дар – бесценный дар – смерть на арене! Это невероятно!
– Они сумасшедшие? – спросил Аполлоний у друзей.
– Ага, – отмахнулся кудрявый перс, только что прооравший очередную кричалку, что скандировала толпа, – атеисты, ненавидящие наших богов.
Градоправитель сделал жест замолчать. Нехотя толпа повиновалась.
– Милостью божественного императора я последний раз предлагаю вам отречься от грубого иудейского заблуждения, признать государственных богов и принести им жертвы, – на удивление сильным голосом, которого Аполлоний никак не ожидал услышать от толстого грека, сказал градоправитель.
– Ваши боги в сущности своей не боги, Бог же, в Которого мы веруем, небеса сотворил и все что под ними, – заговорил старец с арены, и Аполлонию показалось, что говорит он не как приговоренный к смерти, но как консул, обращающийся к народу с портика храма Юпитера на Капитолийском холме, – Он есть источник вечной жизни, и в Его силах воскресить всякого верующего в Него для жизни вечной, жизни блаженной, жизни преславной. Кровью Сына Его все мы искуплены от смерти, и сейчас зубами диких зверей мы – как пшеница пажити Его – будем перемолоты в муку, дабы родиться новыми людьми, как рождается хлеб. Вы мните себе, что убиваете нас. Сколь же глубоко вы ошибаетесь! Мы с радостью вышли на песок этой арены, пропитанный кровью святых угодников Божиих, стоящих сейчас в неизреченной славе у Престола Христа-Царя и взирающих с небес на нас, идущих к ним! О, сколь великая радость и нам принять из рук Всемогущего Бога золотые венцы, которые вы помогаете нам обрести! Да благословит вас Всемилостивый Владыка неба и земли, и да просветит вас свет Христов, просвещающий всех!
Градоправитель подал знак, и на арену стали выпускать львов, тигров, лигурийских волков и франкских вепрей.
А христиане пели. И столько радости было в их пении, что Аполлоний, как громом пораженный речью старца, совсем растерялся. Так не бывает! Жизнь, с ее маленькими радостями: крепким вином, печеной бараниной с латуком, оргиями и гонками колесниц – это единственная и высшая ценность! Почему они столь охотно отдают ее? О какой такой радости говорил старик и теперь поют оборванцы, которая ждет их после смерти? Страшной смерти! Не могут быть все они безумными, может быть, действительно есть что-то, что ценнее вина и секса? Может действительно есть Тот Бог, Который дарует жизнь вечную, жизнь блаженную, жизнь преславную всем верующим в Него? Кто этот Бог?