Ребята мирно сидели на крылечке княжеской усадьбы. Внезапно неведомо откуда перед ними возникнул потрепанный старец, шатавшийся и с трудом державшийся на ногах.
– Помогите.
Юный князь аккуратно усадил пришельца на широкие ступени лестницы.
– Откуда вы будете? – вежливо спросил он. – Что с вами стряслось?
– Я обычный крестьянин. Прибыл сюда из Гонрана.
Роман кашлянул и прищурился.
– Продолжайте.
– Я мирно трудился на своем поле добрую половину века, но пришли дурные времена. Наш проклятый князь ввел страшенные налоги. Ему совершенно наплевать, что нормальные люди собирают урожай осенью. Долю, только представьте, нужно отчислить прямо сейчас! Сезон едва успел начаться! Я смело опротестовал абсурдные требования, но вместо снисхождения получил лишь горсть увечий и тумаков.
Старик, мужественно преодолевая боль, задрал тряпье, служившее хозяину подобием одежды. На теле не нашлось и единого живого места. Ядвига и Роман громко ахнули.
– Я понял, что больше так существовать нельзя. Поджег посевы и пошел, как говорится, куда глаза глядят. Случайно набрел на ваше поселение. Местные мужики сказали, что здесь можно остаться и обустроиться. Солгали?
– Нет. Все верно! Мы обязательно приютим и полюбим того, кто придет к нам с чистыми намерениями, – юный князь игриво улыбнулся и покосился на Ядвигу. – Оставайся, отче.
– Дай вам бог здоровья!
Эпатажный пришелец хотел встать и низко поклонится, но не смог осилить даже столь простые движения. Роман оценил отчаянную попутку старика выразить благодарность и, умилившись, похлопал его по плечу.
– Как тебя зовут?
– Семьдесят два года назад меня матушка Некрасом назвала.
– Хорошо. Будешь пока этой восхитительной деве по хозяйству помогать, – юный князь весело кивнул в сторону Ядвиги, – потом, когда поправишься, выделим тебе землю. У нас ее предостаточно. Опять возьмешься за родимый плуг!
Радость покалеченного старичка, распространившаяся и на Ядвигу, не имела никакого разумного предела. Роман же, отстранившись, в скором времени невыразительно помрачнел.
– Ладно, – сказал он. – Пойду.
Ядвига, вернув раздумья к суровой реальности, тоже немного приуныла, но показывать дурное настроение гостю предусмотрительно не стала. Она тихонечко кивнула юному князю, пошедшему собирать дружину в тяжелый путь, и начала мысленно молиться об успехе грядущей операции. Мнительная девушка волновалась о том, что может потерять человечка, к которому столь сильно привязалась.