Внезапное нападение почти превратилось в нечто серьезное, но один молодой воин, не дремавший, как многие сотни соратников, (похрапывали даже дозорные) громогласным воплем поставил всю округу на уши. Грязные оглушительные ругательства, как ни странно, подействовали на кочевников лучше ржания и топота лошадей.
Бодрствующий ордынец поднял тревогу и первым бросился на всадников, которые разъезжали по полю и протыкали безалаберных врагов. Хотя стоит подметить, что южане все же не считались полными глупцами. Каждый солдат не чурался проводить ночь в копании подчас спасительных доспехов и оружия. Копья диверсантов очень скоро оказались преломленными.
Витязи разъезжали сравнительно недолго, но урон успели нанести непоправимый.
Буйный княжеский сын пал последним. Он лихо умертвил шестерых атаковавших его ордынцев, однако потом получил ранение и, попав в окружение, гордо перерезал себе вены. Опрометчивая вылазка окончилась.
Вздернув участников ночной караульной службы на местных раскосых деревьях и прикончив пораженных клинками товарищей, южане сгруппировались и начали медленно выходить на поле перед городской крепостью.
Приторный гнев переполнял нестройные ряды кочевников. О разъярившемся хане вовсе лучше не говорить. Потерять двенадцатую часть войска таким позорнейшим образом! Раньше чаще всего именно ордынцы разъезжали на резвых степных лошадках и сеяли смерть в разные стороны. Ныне родимые табуны остались позади. Брать стены верхом, понимаете ли, слегка неудобно.
Атака покатилась лавиной.
– Что с тобой? Ты кажешься озадаченной.
– Сама не понимаю. Просто, наверное, плохое предчувствие. Брось.
– Ядвига! Отца плохое предчувствие посещало непосредственно перед погибелью. Никогда нельзя пренебрегать такими вещами! Сердце предвидит неприятности.
– Перестань. Ты хорошо оберегаешь меня.
– Пока мой достопочтенный родственничек дышит, Польн постоянно находится под черным пологом смертельной опасности. Я не собираюсь терять тебя! Не собираюсь терять город!
Зеленоватые глаза Романа вспыхнули пламенем полновластной ярости. Осиротевший парень, переживающий эмоциональное потрясение, все чаще становился озлобленным и агрессивным. Ядвига робко обняла его, и он чуточку смягчился, но уже предельно отчетливо решил для себя, что незамедлительно выступит с войском в роковой поход.