- Сидеть! – тут же шикнул Игнатий
Петрович, резко оборачиваясь ко мне.
Я чуть не упала со стула. У него чуйка
на мои проделки, не иначе!
Ректор слегка отодвинулся от экрана,
и я могла узреть саму себя, неуклюже ползущую по стене. Божечки, как стыдно! А
сейчас еще и юбка начнет подниматься… Вот я подлезаю к кабинету МатМаньяка.
- Ах! – мужчины вдруг резко отпрянули
от экрана. Я ошарашенно уставилась на экран – там меня уже поймали. Неужели их
это настолько удивило? В чем же дело?
- Перемотай назад, - быстро отдал
команду охраннику Семен Базальтыч.
Тот тут же выполнил команду, да еще
и зациклил видео, воспроизводя несколько секунд. Я с ужасом наблюдала, как моя
рука летит в сторону окна кабинета МатМаньяка, а затем…
- Это что, спичка? – Игнатий
Петрович прищурился, с возмущенным видом разглядывая искру, слетавшую с моих
рук.
Сердце гулко застучало в ушах – я
тоже отчетливо видела мелькнувшую искру. Но этого не может быть! Откуда у меня
спички? Мое задание заключалось не в этом, да и вообще, я люблю проделки, но я
же не дура, чтобы вытворять такое!
- Это какая-то ошибка, - моя голос
сипел от напряжения.
- Что? – нахмурившись, посмотрел на
меня Семен Базальтыч. Судя по выражению его глаз, диагноз меня ждал
неутешительный.
- Ничего не было, - в доказательство
своих слов я помотала головой, будто бы это могло чем-то помочь. – Я ничего не
поджигала.
- Это все, что ты можешь сказать в
свое оправдание? – хмуро приподнял брови ректор.
Я хотела было что-то вымолвить, но
лишь хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. И правда, что тут
скажешь?
- Да нечего с ней разговаривать!
Результат налицо! – Игнатий Петрович гневно ткнул пальцем в монитор, где все
еще зацикливалось видео с моим участием. – Поджог! Вот ведь додумалась! – он
гневно сжал кулаки.
В кабинете повисла напряженная
тишина. Видимо, решалась моя судьба. С каждой секундой молчания мне все больше
становилось не по себе.
- И что же с тобой делать? – ректор
устало потер глаза.
Я тут же навострила уши – такие
слова давали надежду.
- Понять, простить и отпустить? –
набравшись смелости, тихонько пропищала я.
Ректор злобно усмехнулся, и мое
сердце снова трусливо уползло куда-то в пятки.
- Даже не рассчитывай! Поджог – это
серьезный проступок! – воскликнул он. Затем, немного помедлив, добавил: -
Выйди, пожалуйста, из кабинета на пару минут.