После четвертого гудка в трубке щелкнуло, и послышался
глуховатый голос полковника:
- Алло?
- Здрасте! – выпалил я.
- О-о, Антоха! – обрадовался Кирш. – Привет!
- Как ты там? – мне удалось отыграть роль внука.
- Да нормально. Сделал всё, что хотел. Гуляю пока, и жду. Надо
еще к одному товарищу съездить. Высокопоставленному. Ага… Мой
девиз: «Не верю, но надеюсь!»
- Звучит не слишком оптимистично, но забавно!
- Всё будет хорошо, Антоша.
- Не верю, но надеюсь! – отшутился я.
Трубка издала смешок, и заторопилась:
- Ну, всё, Антош. Пока! Тут ко мне пришли…
- Пока-пока!
Мое прощание унеслось по проводу, и в ухо задолбили короткие
гудки.
- Киев – вторая кабина! – крикнула телефонистка. – Алма-Ата… Кто
заказывал Алма-Ату? Пятая кабина!
- Я, я! – подхватилась полная тетя, ковыляя к стеклянной двери с
выведенной пятеркой.
Огромная страна разговаривала сама с собою…
Глава 5.
Понедельник, 8 октября. Утро
Москва, Сретенка
Небо куксилось с раннего утра, то затягиваясь тучами, то
проясняясь. Налетавший ветер, взметая опавшие листья, пах дождем,
но Кирша достала одна-единственная капля. Увесистая и холодная, она
щелкнула по запястью – и всё, без осадков…
- Иван Павлович, вы не слишком-то в окно выглядывайте, - с
ворчаньем проговорил Андропов, и улыбнулся уголком рта: - Во
избежание.
- Да я в щелочку, - оправдался полковник, и внимательно
посмотрел на бывшего шефа. – Нервничаете?
- Есть маленько, - вздохнул председатель КГБ. – Мне же пришлось
Лёнькину медсестру задержать, а то так бы и «лечила» наркотой!
- Да там не наркотики, - вяло вступился Иван Павлович. –
Снотворные, да успокаивающие всякие, но тяжеленные, что да, то
да.
- Большая разница! – насмешливо фыркнул Юрий Владимирович. – Вы
даже не представляете себе, какая вонь пошла! Забегали, как
тараканы по кухне, когда заходишь ночью, и свет – щелк!
- Тапками их, - буркнул Кирш, - тапками…
Хохотнув невесело, Андропов отдернул рукав пальто и глянул на
циферблат.
- Сейчас Боря должен подъехать… - понурившись, он вздохнул: - Ни
один империалист не напрягал меня так, как эти, с позволения
сказать, коммунисты!
- «Хохлы»?[1]
- Кто ж еще! И ничего ведь не докажешь! "Т-тварищи" по
партии...
- Леонид Ильич сам виноват, не надо было приваживать. Хотя…
Вспомните! Шелеста же он снял, и Полянского. И Подгорного на пенсию
турнул! Понимал, видать, что свита на корону заглядываться
стала!