— Никто не пострадает, если будешь слушаться, — цепкие пальцы удерживают мое лицо за подбородок. — И
пока ты ведешь себя правильно.
От
легкого касания ноет каждый дюйм кожи. Упрямая часть меня так и норовит бросить
вызов, подначивает вонзить зубы ему в руку —
вцепиться до крови, чтобы навсегда остался след — но этот своенравный
голос тонет в доводах разума.
Нельзя
рисковать, потому что под ударом не только я.
Но
что делать, если мне противно? И я не хочу терпеть?
Рид
решает эту дилемму, отстранившись сам.
— Твоя задача — изъять документы, — с непроницаемым
выражением лица он возвращается к барной стойке и наливает себе выпить. — До
завтрашнего утра они будут в кейсе у сенатора Андерсона, который — какое
удачное совпадение — остановился в местном люксе.
Так Рид хочет сделать из меня воровку?
— Изъять… то есть выкрасть? — на всякий случай уточняю я.
— Позаимствовать. Забрать и передать мне. Называй как угодно,
— звякнув кубиками льда, он делает глоток и добавляет обыденным тоном, словно
мы обсуждаем прогноз погоды. — Во избежание подозрений ты будешь в униформе
горничной.
Или
все-таки шлюху?
— А что, латекс уже не в моде? — хмыкаю я, не скрывая сарказма. — Или какие
там наряды обычно используют для ролевых игр?
— У тебя пунктик на почве секса, — прищурившиеся глаза полны иронии. — Если бы знал —
поручил бы другое задание.
Вот
же циничная сволочь! Глумится, не таясь, и явно получает удовольствие.
— Ну а в случае с сенатором все, что тебе нужно знать — это
номер и этаж, — отставив стакан, Рид придвигает лежащий на
стойке магнитный ключ и делает знак кому-то за моей спиной. — Препарат выдаст Дейдра.
Какой
препарат? Что, черт возьми, они затевают?
С
холодком в груди я оборачиваюсь на звук шагов и вижу «пантеру».
— Не переусердствуй, — небрежно бросает она, покручивая между пальцами крошечный флакон с
прозрачной жидкостью. — Максимум три капли. Иначе этот старый извращенец
откинется.
— Я… должна его… усыпить? — заплетающийся язык с трудом
выговаривает обычные слова.
Господи, во что меня втягивают?
— Раз ты не хочешь трахаться, — «пантера» равнодушно пожимает
плечами. — Придется вырубить сенатора другим способом.
Сглотнув, я сжимаю флакон во вспотевшей ладони. Когда этот
кошмар закончится, я не просто удалю номер Линн из записной книжки, но и внесу
в черный список во всех мессенджерах. Никакому родству не оправдать яму дерьма,
в которую она меня столкнула без малейшего сожаления.