— Симон очень милый, — заговорщицки улыбнулась
женщина. — Но я, признаться, не понимаю почему его ещё не прибрали к рукам. Я
работаю здесь уже седьмой год, но не было ни одного слуха, что Симон с кем-то
встречается из нашего офиса, ну или вообще с кем-то.
— Почему? — я осторожно подняла на женщину глаза.
— Разве он не считается местным дамским угодником?
— Считается, — укоризненно вздохнула Римма
Юрьевна, словно речь шла о ее родном сыне. — Он не упускал ни единую
возможность пофлиртовать с кем-то. Но дальше флирта, насколько я знаю, у него
ни с кем не заходило.
Я задумчиво нахмурилась.
Не могу же я быть той самой единственной, до
которой Симон снизошёл. Я не маленькая, чтобы верить в сказки. У меня, конечно,
масса достоинств, но и недостатками я не обделена.
Значит, дело здесь в другом. Возможно, девушки
просто не хотят признаваться, что на самом деле имели связь с обоими боссами, а
не только с Симоном?
— А как Вы думаете почему? — прямо спросила я.
— Мне бы не хотелось тебя расстраивать, золотко,
— печально улыбнулась Римма Юрьевна. — Тем более, что мои подозрения
беспочвенны и лежат скорее на уровне интуиции, чем...
— Ну, Риммочка Юрьевна, — взмолилась я, прерывая
ее оправдания.
— Знаешь, — решительно вздохнула она. — Симон
такой весёлый, галантный, обходительный и в целом яркий мужчина, что трудно
поверить в мое предположение. Но мне кажется, что это все маска. Очень часто
его взгляд становится таким жёстким, даже жестоким... Он словно борется
постоянно сам с собой... Не знаю, как это объяснить. За семь лет ни у меня, ни
у кого-то другого не было ни одного конфликта с Симоном. Но есть в нем что-то,
что заставляет держаться от него на расстоянии. Не знаю что.
Я окончательно поникла и расстроилась от ее слов.
Выходит, я не должна ему доверять? Ведь какая-то
скрытая жестокость в нем и правда есть.
Я совсем запуталась.
— Искорка, — ободряюще протянула женщина. — Я
лишь поделилась с тобой своими смутными ощущениями. Не воспринимай их как
истину. Я говорю тебе то, что чувствую внутри. Вот взять, например, Сабира.
Иногда кажется, что он может довести до самоубийства одним взглядом. Но вот мне
с ним намного спокойнее в общении, чем с добродушным Симоном. Но и о Сабире я
также могу сказать, что он не был замечен с кем-то в отношениях. Им обоим уже
далеко за тридцать. Серьезные, успешные, красивые, состоятельные мужчины. Все
при них. Но иногда кажется, чтобы всего добиться, они продали душу дьяволу — не
меньше.