– В смысле? – спрашиваю, прищурившись. – Вы по совместительству
лекарь?
– О нет, моя дорогая, он госслужащий, – отвечает мне Уильямсон с
сарказмом, – а госслужащие – они везде. Каждую бочку готовы
заткнуть собой.
– Я бы попросил без оскорблений, ваша милость, – хмурится
Сандерс.
–Что вы! – граф прижимает свободную руку к груди. – Никаких
оскорблений, я, наоборот, хвалю вас и вам подобных.
– Хорошо, если так. Но девочку я должен увидеть.
–Конечно, идемте, – Уильямсон жестом приглашает Сандерса пойти в
сторону черного хода.
– Оскар, – шепчу графу на ухо, пропустив вперед Сандерса, – там
Мэрилин в очень плохом настроении. Она сейчас такого может про вас
наговорить, что страшно подумать. Она просилась остаться жить у
меня! А видит меня фактически впервые. Оливия нас не знакомила.
– Мэри, мы ведь перешли на ты, – спокойно произносит
Уильямсон.
– Да, но, – снова шепчу.
– Если ты продолжишь в том же духе обдавать меня своим горячим
дыханием, то мы оставим Сандерса и оккупируем ближайшую нишу, –
говорит Оскар, беззастенчиво опуская свою руку с моей талии
ниже.
– Что?! – громко восклицаю от удивления, так, что Сандерс
останавливается и оборачивается в нашу сторону.
– Историю веселую невесте рассказал, – произносит непринужденно
Уильямсон и притягивает меня еще ближе, не давая возможности
сбежать. – правда, милая?
– Угу, – сдавленно киваю.
Далее, к счастью, никаких странностей не случается. Но граф не
выпускает меня из своих крепких объятий.
– Э, – перед входом на свой участок меня охватывает стеснение, –
мой дом гораздо скромнее и…
– Ничего страшного, милая, – перебивает меня Уильямсон, – это
нормально, что жених богаче. Давай уже, пускай нас, Сандерс не на
смотрины к тебе пришел, хватит с нас других желающих, – очевидно,
граф намекает на Николсона.
– Ладно, – открываю калитку, а там…
– Ааа, – на Сандерса запрыгивает белое животное и валит его с
ног, – овечка? – спрашивает он испуганно.
– Именно об этом я и хотела предупредить, но мой
дорогой жених, как всегда, не дал, –
произношу с чувством, делая акцент на слове «дорогой».
– Ах да, – говорит он сожалением в голосе, – овечки. Про них я
позабыл. Видите ли, Мэри считает, что им лучше в тесноте ее
участка. Я–то предлагал на своих просторах разместить животных, но
она говорит, что у них шерсть тогда портится, представляете?–
кивает Уильямсон.