–Знаете что, – начинает он, – знаете что, – снова повторяет.
– Что? – не выдерживаю я.
– А то! – огрызается мужчина. – Приду на неделе с проверкой
вашей семейности и готовности к опеке над ребенком! А сейчас я
ухожу. Провожать не надо!
Сандерс пулей вылетает из кабинета, я считаю про себя до десяти
и разворачиваюсь к Уильямсону, уперев руки в бока.
– Я вас внимательно слушаю, граф, – произношу строго и буравлю
того нетерпеливым взглядом.
– А что меня слушать? – его брови взлетают наверх. – Вы сами все
слышали. Зачатками сообразительности явно обладаете, раз умудрились
как–то устроить свой бизнес на моей территории, –договаривает Оскар
и присаживается с невозмутимым видом за стол.
Стою с минуту в ожидании продолжения, но оно не наступает.
– Ваша милость, – нависаю над графом, опираясь руками на его
стол и нагло закрывая лежащие там бумаги, – вы, кажется, не
расслышали. Я. Требую. Объяснений.
Оскар смотрит несколько секунд на мои руки, а потом медленно
поднимает глаза, задерживаясь на округлостях фигуры.
На мне надето простое платье, но с глубоким вырезом, и только
сейчас я понимаю, какой вид, должно быть, открывается, когда я вот
так сжимаю руки. Но менять позицию поздно. Я не доставлю Уильямсону
наслаждения посмеяться.
–Ладно, – тяжело вздыхает он, – объясню. Хотя все же я надеялся
на то, что вы более умны, Мэри.
– Давайте без оскорблений, граф! – тут же взвинчиваюсь.
Появляется дикое желание положить ладони на его плечи и хорошенько
встряхнуть. Я даже немного пугаюсь таких эмоций, не замечала за
собой подобного раньше. – О том, что у вас проблемы с приватизацией
я прекрасно поняла. Хочу знать, что дальше?! И почему я
ввязалась?!
– Хм, я рад, что суть вы уловили, – он кивает. – И уберите уже,
пожалуйста, руки. Вы можете что–то помять, а я не люблю
беспорядок.
Награждаю графа еще одним яростным взглядом, но его просьбу
выполняю. Скрещиваю руки под грудью, чтобы не поддаться искушению
что–то кинуть в эту невозмутимо самоуверенную ледышку.
– Благодарю, – Оскар чинно кивает. – Так вот, о чем мы? Ах да,
почему вы согласились. Очевидно, чтобы спасти себя от разорения.
Правда, мне придется терпеть ваше убожество на своей земле. Н–да,
вопрос.
– Земля не ваша, как оказалось, – парирую, изогнув бровь.
– Она моя по праву рождения! – тут же вскидывается
Уильямсон.