Почти шесть часов две слабые женщины, при свете костра пилили и
рубили медвежью тушу, в надежде, что Александр жив. И когда наконец
смогли отвалить куски трехметрового зверя в стороны, их глазам
предстала удивительная картина. Под тушей ничего не было, только
проплавленный во льду и камне контур лежащего человека. Не было ни
Александра, ни меча, которым он смог поразить Ужас Арктики. Через
восемь дней на Шпицберген прилетела новая смена метеорологов, и
вывезла поредевший состав совместной экспедиции. Елена набрала
достаточно материалов для своей диссертации, но так никогда ее и не
написала, уйдя в монастырь. Произошедшее на ее глазах чудо потом
долго ее еще преследовало, иногда ей даже казалось, что парень
спасший ей жизнь и исчезнувший бесследно разговаривает с ней,
помогает и подсказывает. А Инга написала прекрасную книгу о древних
поморах, которые бесстрашно бороздили моря и океаны, от
Шпицбергена, до Аравии и Индии и посвятила ее своему однокласснику
— Александру Краснову. Все ценности, найденные им когда-то среди
отрогов древнего Груманта стали основой экспозиции в новом Зале
Эрмитажа, там же были выставлены и другие находки, которых с каждым
годом становилось все больше и больше, так как на Шпицберген
устремились десятки археологических экспедиций. Себе она оставила
только маленькое колечко, изготовленное из того же самого металла,
что и таинственный пояс ее спасителя.
В себя я пришел довольно быстро и больше всего напоминало это
пробуждение, хотя я отчетливо помнил и заваливающуюся на меня тушу
медведя, и яркую вспышку и сияющий туман в котором оказалось мое
сознание. Попытался пошевелиться, и понял, что ничто меня не
стесняет, нигде и ничто не болит. «Неужели медведь рухнул не на
меня? Нет, такого не может быть, выскользнуть из объятий
трехметрового зверя, весом почти под тонну я никак не мог.
Вытащили? Но кто? Девушки этого ну никак не могли бы сделать.
неужели так вовремя подоспела помощь? А где я тогда?».
Приподнявшись на локтях, я осмотрелся. Большое помещение, в котором
ходят, сидят или просто лежат на узких лежаках несколько десятков
людей. По одежде ничего не понять, на одних какие-то облегающие
тело комбинезоны, на других те же самые комбинезоны, но больше
всего напоминающие небрежно сшитый мешок. Пара человек попавшиеся
мне на глаза одеты вполне нормально, для лета где-нибудь в средней
полосе, какое-то подобие брюк и легкие рубахи. Если я оказался в
больнице, то стоит признать, что больница довольно странная, чего
стоят только двухъярусные лежаки, да-да, именно лежаки, не имеющие
ничего общего с кроватями. Да и не бывает таких огромных палат, тем
более без окон и дверей, хотя стоит признать, что воздух чистый и
ничем не воняет, как можно было бы предположить, видя какое
количество людей здесь обитает. Нигде никаких светильников, но в
помещении светло, такое ощущение, что светится весь потолок, весь и
сразу. Наверное, какие-то новомодные подвесные светильники. На
противоположных стенах, огромные панели телевизоров, вот именно,
что огромные, каждая метра четыре по диагонали. Да один этот
телевизор стоит как вся наша районная поликлиника. И где черт
возьми двери?! Ладно, разберемся, сейчас важнее понять не где я и
как сюда попал, а что со мной произошло. Попытался сесть и мне это
удалось, правда ощущается какой-то дискомфорт, опускаю взгляд на
свой топчан и тихо выпадаю в аут. Оказывается, все это время я
лежал на мече, с которым бросился на медведя и сейчас мое
многострадальное седалище разместилось на его клинке. В больничной
палате с мечом, стоимостью в пару миллионов евро, ну это даже и не
смешно. Продолжаем самообследование. Моя одежда куда-то испарилась,
я остался в одном только нижнем белье и памятном поясе из ларца,
зато рядом с собой я обнаружил пакет с какими-то тряпками, это
оказался комбинезон, в которых и ходит большинство местных
обитателей, только у этого цвет оказался абсолютно черным и
присутствуют какие-то вставки по типу комбезов пилотов боевых
истребителей, ну, как их показывают по телевизору. Ходить и светить
своими причиндалами я посчитал излишним, поэтому и запаковался в
этот комбинезон, который повис на мне как мешок на вешалке.
Дальнейшее изучения себя и своего внешнего вида ничего не дало,
разве что на среднем пальце левой руки появилось какое-то кольцо с
круглым плоским камнем, но я вполне мог нацепить его себе на палец,
когда мы с девочками разглядывали драгоценности в ларце, так что
тут все в норме. Не ясен только прикол с мечом и одеждой. Ладно,
всему свое время, по крайней мере ясно, что я не в тюрьме или еще
где. А все же, где я?