В это время мальчишка кое-как встал на ноги, подбежал к матери и
двумя руками поднял с земли окровавленную саблю одного из погибших
защитников города. Он вытянул её в сторону мудака в панцире, с
трудом удерживая в таком положении.
Воитель громко загоготал и из-за избытка чувств даже снял
ведроподобный шлем. Показалась лысая голова с неприятными чертами
лица, холодными глазами и большими ушами, которыми впору было мух
отгонять.
Солдаты поддержали смех главаря угодливым, шакальим тявканьем. А
я услышал отчётливое хлюпанье носом и покосился на Мелиссу. Её
плечи мелко вздрагивали, а по щекам градом катились крупные чистые
слёзы, которые оставляли дорожки на перепачканной коже.
Девушка почти беззвучно прошептала:
— Богиня Эрада, заступница усердная, защитница лекарей,
травников, ведунов и другого люда, исцеляющего ближнего своего,
молю тебя, не оставь без своей защиты эту бедную женщину и её
дитя.
— Мелисса, прекращай, — сдавленно выдал я и сглотнул горькую
слюну. — Ни мы, ни твоя богиня ничего сделать не можем. Эти люди
обречены. Нам бы самим спастись. «Ратников» десять рыл, а у одного
так вообще всем рылам рыло. Если они обнаружат нас, то ты
встретишься со своей богиней гораздо быстрее, чем рассчитывала.
У девчонки в ответ на мои слова задрожала нижняя губа. А воитель
меж тем отсмеялся, криво усмехнулся и воздел над головой чудовищный
меч. Ещё миг — и он надвое разрубит зарёванного мальчишку, храбро
стоящего перед вздрагивающей матерью.
— Млять, да пропади оно всё пропадом… — выдохнул я, скрипнув
зубами.
В следующее мгновение моя рука метнула в главаря карту-бумеранг.
Она по дуге понеслась к нему, разрезая воздух с тихим свистом.
Шустро добралась до урода, чиркнула его по горлу и с лёгким
шевелением возникла в моём кармане.
Я рефлекторно накрыл карман рукой и впился мрачным взглядом в
воителя. Он медленно моргнул, выронил фламберг и дотронулся до шеи.
А из неё фонтаном выстрелила багровая кровь, забрызгав мальчишку.
Он тотчас тоненько завопил. И его визгу вторили яростные крики
солдат, которые вскинули ружья и принялись озираться в поисках
врагов.
Мы с девчонкой быстро присели и уже поверх подоконника
продолжили взволнованно смотреть на поднявшуюся суету.
Козёл в панцире с грохотом упавшего боинга рухнул на колени и
попытался ладонями зажать страшную рану. В его глазах вспыхнуло
дикое недоверие и даже какая-то обида. Мол, какого хрена? У меня же
было столько грандиозных планов: убивать, насиловать, качаться, а
тут…