Нет, конечно ему
внушали о высокой ценности редких бриллиантов, об уникальности
некоторых из них, о том, что мало кто справится с таким заданием
так как Бармалей недоверчив и осторожен. Правда Чванов – опытный
сыщик МУРа не принимал участие в уговаривании. Да и контузия после
удара по голове у Овчаренко толком не прошла, накатывало порой:
будто приливы такие, когда тело чешется и горит, а голова не
соображает. Но комитетчик Майоров был убедителен. Такое
впечатление, что за тело и мозг простого военного, начинающего
собаковода устроили борьбу две организации, из которых КГБ было
неприятным, но более влиятельным, чем милиция.
После того, как
вернулась память, сознание Владимира (и в прежней, и в нынешней -
Владимира) колебалось между «да» и «нет»; между серостью
окружающего мира и его первозданной, даже наивной красотой; между
вседозволенностью уголовника и жесткими ограничениями служивого;
между желанием прогрессировать действительность и желанием
построить яркую новую жизнь… Владимир просто не осознавал, что
дуализм – вечное ярмо мыслящего человека и спасение от него мы
постоянно ищем, упрощаясь с алкоголем, наркотиками, сексом,
обжорством. (Порой официальные наркотики заменяют их суррогаты:
фанатичная увлеченность футболом, религией,
коллекционированием..).
И вот это растущее
недовольство, раздражение навязанной ролью и привело нашего героя к
простенькому решению, могущему принести быструю победу или к полное
поражение. Он нашел в бараке бандита Бармалея и столкнул его со
шконки.
Ну а дальше
пришлось вытерпеть несколько ударов, подставляя лицо, чтоб
заметнее, а потом выкрутить Бармалею мощную руку.
- Все, теперь ты
себе еще срок намотал. За избиение новенького заключенного, который
шел себе и никого не трогал, год получишь по 206-ой
(хулиганство).
- Ты первый напал,
- пропыхтел Гоша, баюкая руку.
- Кто это видел? А
вот твои следы, - он показал на синяки, - через часик станут
заметными.
- Что ты хочешь? –
сообразил Бармалей.
- Пару
бриллиантов.
- Откуда
знаешь?
- Ты что – думал
все забыли про твою удачу?
- Ах ты, фармазон,
сявка бацильная!
- Так что, я иду к
режимнику?
- Да будут, будут
тебе наховирка (драгоценные камни).
- Ты из себя-то
шопенфиллера не строй, ты вообще случайно в этом деле завяз. А я
твоим другом могу стать, помочь и камушки продать так, чтоб не
засветиться, и слинять на юг с новыми ксивами. А там, например в
Грузии, никто про тебя не ведает: живи – не хочу. Ты ведь и не
представляешь, сколько за брюлики выручить можно.