Жесткие
меры позволили наладить снабжение воющей армии и насытить её
вооружением с боеприпасами. На фронте установился шаткий
статус-кво. Боевые генералы чуть ли не молились на нового
Императора. Народные массы в тылу удалось отвлечь заявлением о
конституции, которую Георгий Александрович обещал даровать народу
вместе с венчанием на царство. Также Георгий Александрович
отказывался от абсолютной власти и разрешал действие любых
политических партий в стране, за исключением призывавших к
насильственному свержению действующей власти. Церковь отделялась от
государства, ей давался год на выбор Патриарха и пять лет на
переговоры со старообрядцами для поиска примирения православных
конфессий. Заявлений прозвучало много и не всем они пришлись по
нраву. Помимо затаивших злобу внутри государства, подняли голову
недруги за её пределами и перебежавшие предатели. Первыми начали
интриговать англичане, затем к ним присоединились французы, на что
Георгий ответил отзывом из Франции экспедиционного корпуса и
объявлении переговоров о перемирии с Германией, военные действия с
которой практически остановились. Кайзер, задыхающийся от нехватки
всего и вся, получил передышку и перебросил часть войск на западный
фронт, где начинался второй акт Верденской мясорубки. Антанта также
подтягивала резервы и активно перебрасывала через океан войска
вступивших в войну Североамериканских соединённых штатов. Вскоре
западным союзникам временно стало не до России, которая принялась
активно зализывать раны и готовиться к захвату черноморских
проливов.
Первая
Империалистическая закончилась неоднозначно. Германия подписала
капитуляцию, на подписание которой союзники «забыли» пригласить
Россию. В конце войны восстала Польша, в итоге, под давлением
бывших союзников и угрозой широкомасштабной интервенции, получившая
независимость. Были вооружённые выступления в Финляндии, но их
утопили в крови. Георгий на корню пресёк антирусские выступления и
лишил финнов привилегий, превратив княжество в одну из губерний,
объявив, что несогласные могут переселяться в Швецию. С подачи
англичан заполыхали Кавказ и Закавказье, неспокойно было в Средней
Азии, но захват Босфора и освобождение Константинополя даровали
Георгию такой кредит народного доверия, что восстания в горах и
пустыне на фоне знаковой победы казались не стоящей внимания
мелочью. Части, снятые с Западного фронта, стальным катком прошлись
по горам, свинцом заливая очаги сопротивления. Видя расправу над
непокорными горцами, азиаты успокоились сами.