- Прохор, намажь мне спину мазью с
тёщиным ядом, - процедил граф после того, как верный управляющий
проводил никчемного докторишку и вернулся в дом. – Не удивлюсь,
если его доили с этой старой змеищи, и узнай, что за целитель у нас
в губернии выискался. Проклятая ведьма Вяземская, пробери её
геморрой, отказалась со мной работать, может быть обратиться к
этому самородку, чем чёрт не шутит?
Намазав хозяину спину и оставив того,
закутанного в тёплый плед, греться в кресле-качалке у разожжённого
камина, Прохор покинул кабинет. В отличие от доктора и графа, он
владел информацией о целителе и сейчас тщательно подбирал в уме
варианты доклада. Графу однозначно не понравится то, что ему
сообщат.
*****
Развалившись на мягком диване, Роман
блаженно расслабился. Каким-то чудом он пережил гнев отца. Просто
невероятно, как предок собственноручно не прикопал сына где-нибудь
на заднем дворе, настолько он был зол. Впрочем, старик не бросил
нерадивое чадо на растерзание толпы и продажных журнашлюх. Папахен
задействовал старые связи в столице, переведя отпрыска в МГУ, таким
образом выведя оного из-под удара жаждущей крови «широкой
общественности». Рокировка позволила избежать травли и неминуемых
разборок дома, но Роману не нравилось в Москве. Кто-то всеми
правдами и неправдами пытается пролезть в первопрестольную, только
не он. Кто он здесь и кем был дома?
Дома он был первым во всём, за
исключением мелких неприятностей в лице много возомнившего о себе
Чары, а здесь? Здесь он один из многих. В МГУ в глазах рябит от
сыновей князей, баронов и прочих графских отпрысков, и знаменитых
фамилий, для которых Роман Ермолов оскандалившийся провинциал,
потерявший дома всякое уважение. «Звёздам» университета он был
интересен именно скандалом, да и то ненадолго. Затем Роману быстро
указали на место, отказав от высшего общества как недостойному его
внимания. Провинциал с графским титулом, видали мы персон и
поважнее, чем «шишка» из засиженной мухами Тьмутаракани.
Роман не привык к пренебрежительному
отношению, но ему хватило ума не толкаться локтями, стараясь
показать себя в лучшем свете. Как бы пренебрежительно он не
относился к собственному отцу, но без тени «старика» за спиной
наследник ощущал себя неуютно. В отличие от дома, здесь не простят
ни одной дерзкой выходки, и околоточный не согнётся в
подобострастном полупоклоне от звука фамилии, прозвучавшей из уст
юнца. Видимо, отец надеялся, что это остудит разгорячённую
вседозволенностью кровь сына. В чём-то граф оказался прав, а в
чём-то прогадал. Роман просто ушёл в тень, без отчего ока тихо
напиваясь в ресторанах или «кувыркаясь» с дорогими проститутками в
профильных заведениях. Учился он для «галочки», словно отбывая
повинность, дабы к нему невозможно было подкопаться. Вряд ли его
оставили совсем без пригляда.