Шаг второй: Яков Блюмкин, по пятам
которого идут, размахивая ордером на арест, оперативники из ОГПУ,
вынуждает Гоппиуса (тот как раз закончил ремонт своей установки,
ухитрившись сохранить настройки, использованные при прошлом опыте)
усадить его в лабораторное кресло и повернуть рубильник. Результат
– сознание Блюмкина ускользает из-под носа посланных его
арестовать, отправившись в двадцать первый век. При этом сознание
Алёши Давыдова, который так и не успел выбраться из опутанного
проводами кресла в подвале симагинской дачи, возвращается назад, в
тысяча девятьсот двадцать девятый год – но не в май, а в сентябрь,
и не в своё тело, а в тело Блюмкина. Потрясение от двух перемещений
подряд оказывается слишком сильным – бедняга то ли сходит с ума, то
ли надолго утрачивает душевное равновесие настолько, что это мало
отличается от безумия. В таком состоянии мнимого Блюмкина забирают
явившиеся в лабораторию чекисты, и после допроса, на котором
становится очевидно, что проку от арестованного нет, помещают в
психиатрическую клинику.
Шаг третий – даже и не шаг, а,
скорее, фон происходящего. Между сознаниями и оставленными ими
телами возникает свообразная «внепространственная» рода связь,
порождающая явление, которое я, за неимением подходящего термина,
называю «флэшбэк». И относится это не только к связке «я -
Блюмкин». Насколько мне удалось понять, у «дяди Яши» случились один
или два кратковременных флэшбэка, связавшего его разум с
помутнённым сознанием Алёши Давыдова, запертом в собственном Яшином
теле. Что он вынес из этого, я толком не понял, но сам факт
говорил…
…о чём? Только о том, что я запутался
окончательно и не понимал, что дальше делать со всем этим. А ведь
наверняка можно что-то сделать – Гоппиус жив-здоров, установка его
действует, а раз так, то и произведённый однажды опыт можно ведь и
повторить! Обратить, отразить… отреверсивовать? Да, вот правильный
термин: пустить на реверс, повернуть вспять, вернуться к исходному
состоянию.
…Вот только - зачем? Как бы не
съехать крышей от всех этих сложностей - один я с ними не
справлюсь, это очевидно…
- Марк, а Марк! Спишь, что ли?
Невнятное мычание было мне ответом. Я
потряс его за плечо.
- Проснись же ты, наконец! Надо прямо
сейчас обсудить кое-что важное.
Марк разлепил глаза и сел, недоумённо
воззрившись на меня.