— Очень вкусно, спасибо.
— Не за что. — Он отхлебнул из своей чашки, помолчал, точно так же, как я, покачивая ее в ладонях. Поставил на стол и улыбнулся. Я мысленно выругалась, обнаружив, что расплываюсь в ответной улыбке. Наваждение какое-то, честное слово!
— Неудачно началось знакомство, а потом и вовсе все пошло наперекосяк, — сказал Винсент. — Попробуем сначала?
Понял, что давить на меня бесполезно, и решил сменить тактику?
— Не будь такой подозрительной. — Ответил он на невысказанные мысли.
— А ты не читай меня, — буркнула я.
— Не могу. Ты же не можешь не слышать?
Еще как могу! Я и под соседскую дрель могу уснуть, если очень спать хочется.
— Перстень надень.
— Догадалась, значит? — Он извлек украшение из воздуха, демонстративно надел на палец. — Вот так, теперь мы на равных.
Я покачала головой.
— Не на равных. Даже если сейчас ты поишь меня чаем и позволяешь говорить «ты», ты все равно остаешься профессором, а я — студенткой, которая может вылететь из университета по одному твоему слову. Не говоря уж обо всем остальном — я обвела взглядом кабинет, обставленный добротными и явно недешевыми вещами.
— Это правда. Правда и то, что я преподаю пятнадцать лет и за это время научился видеть студентов насквозь без всякой эмпатии, так что перстень не сильно тебе поможет. То, как вы сегодня переглядывались с Томасом — надо быть вовсе дураком, чтобы не понять, что к чему. И все же, — он снова обезоруживающе улыбнулся, — я в самом деле хочу исправить впечатление, которое у тебя обо мне сложилось.
Его голос, низкий, глубокий, словно обволакивал мягким одеялом, проникал в тело, растекаясь теплом в груди, заставляя загореться щеки. Нет, это чай, просто слишком горячий чай, и…
Да кого я обманываю, на самом деле! Всегда смеялась и над любовью с первого взгляда, и над влюбленностью в преподавателя. Вот и досмеялась. От одного его взгляда обмираю. Гормоны, чтоб их!
— Зачем? — поинтересовалась я холодно.
— Хотя бы потому, что не люблю выглядеть сволочью.
— Это «потому что», а не «зачем».
Он хмыкнул.
— Всегда ловишь других на слове?
— Ты же ученый, — ответила я ему в тон. — Значит, должен понимать, насколько важны точные формулировки.
Выставит, как пить дать выставит. Вряд ли он привык, чтобы студенты разговаривали с ним в таком тоне. Впрочем, после того, как я закатила ему истерику, терять уже все равно нечего. Надо же было так сорваться, позорище просто! Впрочем, я всегда плохо умела справляться с эмоциями, потому и выбрала специальность, где риск сорваться на пациента минимален.