По просьбе трудящихся
нового Аркашиного героя занесло в эротическую игру, где этот прыщавый
очкарик-задрот в качества лута получил мускулатуру Шварценеггера, а своего
мальчика-с-пальчик прокачал до размеров бейсбольной биты. Теперь у него был
гарем сисястых и жопастых кошкодевок, которых он между делом драл всеми
возможными и невозможными способами, набирая экспу*. Порадовав его и читателей ударным
минетом, я выложила проду, выпила кофе с эклером и переключилась на Джо.
Бешеный заяц еще не совсем
уснул, поэтому я выплескивала заодно и неизрасходованный запас агрессии.
Миллиардер и его референт со всей дури лупили героиню по заднице, наматывали на
локоть ее волосы, кусали за соски и вколачивались синхронно с двух сторон с
интенсивностью отбойных молотков. Однако расписывая в подробностях процесс
двойной пенетрации, краем сознания я думала о чем-то другом.
Или о ком-то другом?
Что-то она у нас слишком
много пиздит, недовольно заметила Джо.
В смысле, уточнила я,
очнувшись и тормознув пальцы на середине фразы. Она их подстегивает всякими
грязными словечками, что не так?
Они и без словечек
прекрасно справляются. Технологическое отверстие используется не по назначению,
вот что. Давай стюарда позовем в компанию.
Слушай, ну я сегодня про
минет уже писала, сколько можно.
Да ладно тебе, хмыкнула
Джо, где один минет, там и два. Можешь Аркашин переписать, все равно аудитория
не пересекается.
Когда с двойной порцией
порева было покончено, я вышла на кухню и остановилась у окна, глядя во двор.
Туда, где днем стояла машина Ника.
Состояние было… странное.
Да, по-прежнему странное, только теперь уже иначе.
Напряжение хардовой
эротикой вовсе не снялось. Возможно, потому, что обычно оно бывало безадресным,
а сегодня - направленным на вполне конкретный объект. Но дело было не только в
этом.
Мы проговорили больше двух
часов, но Ник так и остался для меня загадкой.
Бывший военный летчик,
который ушел на пенсию, едва набрав стаж, даже не календарный. Мне казалось,
что пилоты помешаны на небе и на пенсию добровольно не уходят, только если
вынесут под зад коленом. Некрасивая история? Или неприятная? Нет, не слишком
веселая, вот как он сказал.
А еще сказал, что с женой
все развалилось, когда вернулись с севера в Питер. Интересно, это как-то
связано?