Еще ни разу за шесть лет
сетевого творчества личные отношения не мешали мне писать. Но все когда-то
случается впервые.
Проду я кое-как домучила и
легла спать еще до полуночи, что для меня было совершенно ненормально. Сон не
шел, я крутилась, таращилась в потолок, пыталась обдумывать какие-то сюжетные
ходы в четыре книги по очереди, но мысли расползались, как мокрая промокашка. А
утром пришел он – пушной зверек.
Один день я еще боролась с
ним, писала через силу, высекая зубилом неуклюжие фразы. Все три проды
получились совершенно проходными. Для Джо пришлось пробежаться по своим
закладкам. Да, у меня, прямо как у профессионального дрочера, была папочка с
любимыми порносайтами. Секс с капитаном лайнера в рубке получился без огонька,
сухим конспектом ролика. Кто бы знал, как я ненавидела эту мерзкую шлюху
Эльвиру, которая пары часов не могла прожить, чтобы с кем-нибудь не
потрахаться. Но читатели считали, что она просто темпераментная, и еще до
открытия платной подписки охотно поддерживали ее рублем, кидая награды.
Сегодня с утра затык
перешел в терминальную стадию. Причем это был последний день из трех,
оговоренных с Ниной. Еще сутки – и либо стартовать с тем, что есть, либо
тормозить рекламу и срочно придумывать что-то другое.
Оставалось одно средство,
последнее.
«Налетела грусть, что ж,
пойду пройдусь»**.
Я выросла в центре и
окраины воспринимала как другой город. Не совсем Питер. А настоящий Питер был
продолжением меня. Я не любовалась красотами. Дворцы, парки, мосты? Нет, все
это было для меня воздухом, а воздух не замечаешь, пока он есть. Когда мне
становилось душно на своей окраине, ехала в центр, причем на метро, чтобы
бродить и не думать о машине, которую попробуй еще приткни куда-нибудь. Ходила,
дышала Питером, растворялась в нем. Мне нравилось путешествовать, я любила
многие другие города, но только он один был для меня местом силы – магическим,
мистическим местом.
Выглянуло бледное солнце –
особое декабрьское, с обещанием новогодних чудес, которых я давно уже не ждала.
Но декабрь, вот такой, с солнцем и легким морозцем, все равно любила. Нос и уши
пощипывало, зато вымораживало хандру. Идти по Невскому – это как плыть по
течению, ни о чем не думая. Можно дойти до самой Лавры, а можно свернуть
куда-нибудь – на Литейный, на Восстания или на Суворовский.