Я поглядел на него, оторвав взгляд от соперника, Грачева
Жени.
— Уважаемый Борис Сергеевич, разве регламентом не предусмотрено,
что игрое отстраняется от турнира, если он опоздал на срок более
десяти минут? А я опоздал всего на восемь. Так что срок не
нарушен.
Арбитр поджал тонкие губы и посмотрел на организаторов. Учитывая
все те трудности, что мне пришлось преодолеть, чтобы добраться до
этой финальной партии, они вряд ли могли теперь отказать мне в
игре. Тем более, что регламент я и в самом деле не нарушил.
Организаторы молчали. Зрители тоже. Муромцев стоял бледный, как
полотно, судорожно сжимая записную книжку, куда он скрупулезно
заносил все ходы. Меня вполне могли отстранить, потому что мое
участие в этом финальном поединке и так было под большим
вопросом.
Но организаторы переглянулись между собой и тягостно вздохнули.
Наконец, председатель комиссии, Шаров Иван Яковлевич, с которым мне
уже пришлось столкнуться, сказал, почти не разжимая губ:
— Ну что же, пусть участвует. Нарушений не зафиксировано.
Однако, мы обязаны сделать предупреждение, чтобы Архаров в
дальнейшем более ответственно относился к турниру и не опаздывал к
его началу. Если ему повезет и в дальнейшем он сможет принять
участие в соревнованиях еще более высокого масштаба, то он должен
демонстрировать образцовое поведение, достойное советского игрока в
шахматы.
Муромцев незаметно погрозил мне кулаком, чтобы я не вздумал
возражать. Но я и так сдержался. Хватит, уже поскандалил. Тем
более, с самим председателем.
Все это случилось еще до нынешней партии. После моей победы над
Трубецким случилось множество событий, так или иначе способных
повлиять на мою игру. И мне пришлось приложить титанические усилия,
чтобы остаться на турнире.
А ведь сначала, казалось бы, все шло так превосходно. После
ошеломляющей для многих победы над Трубецким на меня как раз и
обратил внимание Шаров. Я полагаю, что у него уже были наметки
насчет того, кто выиграет турнир.
И этим кем-то явно не был я. Шаров вообще до этого никогда не
слышал мою фамилию. Да и никто не слышал, кроме Муромцева. И не
предполагал, что я внезапно возникну в числе претендентов на первое
место.
Когда я принимал поздравления от Матвея и Яковлева, Шаров
подошел ко мне, тоже пожал руку и спросил:
— А вы очень неплохо сыграли, молодой человек. Почему я не видел
вас до этого на соревнованиях? Вы не москвич, может, приехали из
другого города? Откуда вы выкопали это чудо, Сергей Иванович?