— Какую-какую, обыкновенную. Я там уборку затеял. Совок, веник,
все дела.
Посмотрев в мои честные глаза и, видимо, не найдя там ни капли
притворства, она растерянно протянула:
— Совок… веник… пыль… Ерунда какая-то.
— Ерунда или не ерунда, — наставительно произнёс я, — а то, что
у вас там лет десять никто не убирался — это факт.
— Так, — грозно нахмурившись, Марна решительно рубанула воздух
перед собой. Я проследил за оставленным ладонью затухающим
красно-оранжевым следом и подумал: «Однако, горячая штучка». — Иди
на чердак, а я разберусь, где домовые и почему они ничего не
подготовили. И Магнусом тебя заклинаю, не трогай там пока
ничего!
Преподша сорвалась в крутое пике, улетая разбираться с
неведомыми мне домовыми, а я, последовав совету, залез обратно и,
обведя философским взглядом чуть менее пыльную, но всё ещё
требующую генеральной и обязательно влажной уборки комнату, выбрал
место почище, после чего, усевшись по-турецки, принялся ждать.
Чтобы не было так скучно, занялся мысленной каталогизацией
имеющихся в наличии предметов мебели из числа тех, что можно было
распознать под грудами хлама. Не знаю, использовался ли чердак как
жилое помещение когда-либо раньше или в него просто сносили
всяческое перестающее быть нужным «б/у», но практически всё
необходимое для организации нормального быта тут имелось.
Во-первых, кровать. Широченное, прозываемое в народе
«траходромом» ложе, скособоченное на одну сторону, подломив или
потеряв пару ног, сиротливо стояло в углу, но я прикинул на глаз
толщину матраса и решил, что просто отломлю оставшиеся и тупо буду
спать на полу.
Во-вторых, стол. Судя по горе наваленных на него свёртков,
размеров он был немаленьких и крепости необычайной, раз за столько
времени не развалился, и это вселяло надежду на приличное рабочее
место, где и талмуд энных размеров уместить можно, и конспекты
разложить.
Стулья тоже присутствовали, и в немалых количествах, но все
поломанные. Впрочем, излишней рукожопостью я не страдал — ну, по
крайней мере, комом бывал только первый блин, — что вселяло
определённую надежду на успешную сборку хотя бы парочки целых.
В-третьих, шкаф. Таковой присутствовал, и даже с обеими
дверцами, что не давало так сразу понять, что же с ним конкретно
приключилось и за какие такие прегрешения его упекли сюда.