По версии Коры, отредактированной мною в уме,
выходило, что когда-то давным-давно одному великому и ужасному
правителю, Гроссу Завоевателю, удалось сколотить могучую империю.
Понятное дело, что исключительно милитаристическим путём с активным
применением умелых, талантливых, но подлых интриг, козней и прочих
злодейств.
Попутно могучий и кровожадный воин наплодил
наследников, которые и обеспечили родителю досрочный билет в
загробный мир при помощи чего-то подобного упокой-траве. В
дальнейшем сыновья сменяли друг друга с упорством и постоянством,
достойным лучшего применения, покидая бренный мир по той же
скорбной причине, что и прародитель.
Длилось сие безобразие много лет, за которые всё же
удалось прибрать к рукам множество окрестных земель, мелких
княжеств и народов. Загрести под себя не получилось только одно
государство, ибо управлял им не менее харизматичный и воинствующий
персонаж. Речь о Мархарате. (Это название государства. А правил им
Шахир-тар-... чего-то там. Потом в библиотеке
уточню.)
И разразилась война двух титанов. Так вот мерялись
они, мерялись, прости господи, силушкой богатырской аж семнадцать
лет, в итоге рухнули и убились оба. Но по-разному. Вот этому
Шахир-тару, как человеку, видимо, более мудрому, менее жадному и
уделявшему воспитанию детей должное внимание (раз отпрыски не
спешили отправить папу к праотцам, и тому довелось дожить до весьма
почтенных лет), удалось при поддержке сыновей сохранить хотя бы
ядро Мархарата. А второй колосс...
- Империя, созданная Гроссом Завоевателем,
разлетелась на осколки. - трагическим шёпотом Кора заученно
завершила повествование. (Наверное, мне самой страшно нравилось это
место, раз вызубрила и дитё запомнить заставила такие сложные и
вовсе ей не нужные понятия.)
Дружить Мархарат по-прежнему ни с кем не торопился,
вот и выходило, что язык сего иностранного государства, как и саму
державу, почитали вражескими.
Далее. Что там с моей титульной принадлежностью,
прояснит только какая-нибудь родовая книга. Пытать Кору на эту
тему, тем более, прознав, что в замке имеется библиотека, я не
рискнула.
Теперь, возвращаясь к заботе отца обо мне. Помимо
вышеперечисленных фактов, за которые при жизни и его самого (за
глаза, конечно), и меня (теперь уже абсолютно открыто) считали
маленько чокнутыми, в наличии имелось ещё одно совершенно дикое
проявление, так сказать, отложенной заботы. Сейчас
поясню.