Но мы «потеряли» не только время. Люда, отлучившись в лесок, потеряла во время той злополучной стоянки свое золотое колечко, и пока я выяснял, что с машиной, женская компания искала потерю. Дочка помолилась гномику: «Гномик-гномик, поиграл – и будет, верни колечко!» Только произнесла, глянула на землю, а там лежит кольцо. Аж подскочила с визгом от радости.
Так, с приключениями мы доехали до Вологды уже затемно. В привокзальной гостинице «Вологда», переполненной паломниками, нам в приюте отказали, зато рядом, в «Спутнике», удалось снять два двухместных номера. Цены «кусачие», а сервис «ненавязчивый», – без горячей воды, за 6 тысяч в сутки… Усталые, но довольные, что добрались до постелей, мы уснули мертвецким сном.
Рубцов и Яшин
На следующий день я повёз моих спутниц по достопримечательным местам областной столицы, а пока они лазали на колокольню Кремля, успел сгонять в авторемонтные мастерские и поменять злополучное тяговое реле стартёра.
Прежде всего, показал им «рубцовские» места: съездили на Пошехонское кладбище, у могилы поэта я всегда любил посидеть. Покурить, подумать… Правда, на этот раз я был не один.
Ушедший в январе 1971 года поэт до сих пор вызывает споры и разные оценки в литературной среде. В путевых заметках вряд ли стоит затевать серьёзный анализ жизни и творчества Николая Михайловича. Об этом написаны тома. Скажу только, что с годами оценки меняются, ореол мученика тускнеет во времени, наряду с гениальными стихами встречаются проходные, коньюнктурные и откровенно слабые стихи, но более всего «белых пятен» мы находим в характере поэта, которого, при всём к нему уважении, нельзя назвать «рыцарем без страха и упрёка».
И всё же… Три десятка гениальных стихов способны затмить всё, обеспечив написавшему их бессмертное литературное имя. Потом постояли у памятника на высоком берегу реки Вологда. Обмотав шею своим «пижонским» шарфом и в пальто нараспашку, бронзовый Николай Рубцов спешит куда-то со своим «фирменным», видавшим виды чемоданчиком: «Коля в баню пошёл», – шутят вологжане. Действительно, похоже… Вспоминаю такой чемоданчик в руках моего отца, ведущего меня в «нелюбимую» баню. Там ждали громадные очереди, «горячая порка», веником в душной парной и мыльная пена, вечно лезущая в глаза. Но зато потом, пройдя сквозь это «чистилище», я получал вожделённый приз – огромную кружку ярко красной газировки…