- Ну, что, теперь ты такой же, как я, одним словом – нежить, – я
выбрал это слово из всех подходящих для моего теперешнего
состояния, оно звучало не так мрачно как остальные названия ходячих
мертвецов. Пёс в ответ дважды стукнул зубами, согласившись со
мной.
- Как хоть тебя звать-то? – простучал я зубами вопрос.
- Тук-тук – ответил пёс тем же способом.
- Ну и ладно, будешь Тук-туком, по-другому я всё равно тебя
называть не смогу, просто не получится. Жаль, что я тебя не
понимаю, иначе могли бы нормально поговорить. Способ общения у нас
с тобой сейчас одинаковый, но вот азбуку Морзе я, к сожалению, не
знаю. Если бы знал, можно было попробовать тебя научить – пёс лежал
рядом и слушал, попытки ответить мне не предпринимал, но по его
глазам было видно, что он меня хорошо понял.
Пока я закапывал бомжей, один из которых чуть раньше пытался
закопать меня, наступил рассвет. С каждой минутой становилось
светлее, моим глазам опять стало не комфортно, пришлось накрыть
голову куском грубой ткани, которую нашёл в повозке. Этот кусок
неизвестно чего был очень грязный, а постирать мне его было негде,
да в принципе и незачем, я сам был ещё грязнее. Когда солнце
выглянуло из-за горизонта, бомжи были уже похоронены. Прежде, чем
покинуть это нехорошее место, я осмотрел вещи того бомжа, что
привёз сюда наши трупы. Высыпал содержимое мешка на землю и
внимательно осмотрел барахло, которое в нём хранилось. Мешок был
довольно большой, поэтому выпало из него много чего относительно
хорошего. Больше всего меня обрадовали сапоги, которые я сразу же
надел, предварительно намотав на ноги портянки, наспех сделанные из
плаща хозяина этого мешка. Плащ всё равно мне не подошёл по
размеру, да и дыр в нём много было. Сапоги оказались по размеру и у
меня, сложилось впечатление, что они когда-то мне же и
принадлежали, точнее моему новому телу. Из одежды в мешке больше
ничего не было. Был мешочек с солью, грамм на сто и мешочек с
сухарями, очень низкого качества. Несмотря на низкое качество
сухарей, я их попробовал, но через некоторое время выплюнул.
Оказалось, что моё тело не может глотать и это меня, окончательно
добило. – Вот дерьмо, видимо буду худеть до тех пор, пока не
превращусь в скелет обтянутый кожей. Умереть-то всё равно не
получится, я уже мёртв - пёс тоже попытался съесть несколько
сухарей и с тем же успехом, то есть проглотить не смог.
Разозлившись, он закопал этот сухпай, да ещё и потоптался в этом
месте, уплотнив землю. На земле остался ещё какой-то мешочек и
достаточной большой свёрток из грубой ткани.