– Ты снабженцев не трожъ, – взъерепенился Тюлькин, – если бы не они, то и бизнеса-то никакого не было.
– Бизнеса бы не было, а дело бы было, – вставил свое замечание Тимоха.
– Да уж, делов наворотить мы умеем, – встрял в разговор Пафнутий, – вот и этот инкассаторишко деньги украл, а распорядиться ими, как следует, так и не сумел.
– И то верно, – поддержал Пафнутия Иван, – я, говорит, не знал, что в машине такие деньжищи.
– Дуриком прикидывается, – предположил Бычаркин, – ведь много не мало. Увидел, что денег много, так возьми, сколько переварить сможешь, а остальные оставь.
– Видать, жаден мужик, – предположил Палыч.
– Не то слово, – поддержал Палыча Тюлькин, – при виде таких деньжищ глазенки-то забегали, ручонки-то затряслись.
– Губенка-то раскатилась, – продолжил Пафнутий, – и обалдел мужик от привалившего счастья.
– Обалдеешь тут, когда мешки с деньгами перед глазами маячат, – произнес Иван.
– Я бы тоже обалдел, – сказал Тимоха.
– Конечно бы обалдел, – с ехидцей поддержал Тимоху Потехин, – у тебя в башке сразу стол, заставленный деликатесами да спиртным, замаячил бы.
– Не без этого, – согласился Тимоха, – такое дело не грех бы и обмыть.
И тут в гараже появилась дородная Тимохина жена.
– Это кто тут на обмывку намылился, – с грозой в голосе спросила жена.
– Да это так, к слову пришлось, – засуетившись, стал оправдываться Тимоха.
– Я тебе сейчас такое слово покажу, что век помнить будешь, – показав внушительный кулак, произнесла жена.
При виде кулака, мужики стали боком выходить из гаража. Крутой нрав Тимохиной жены они уже успели изучить.
Но не беда. Завтра эту тему они постараются продолжить.
В этот вечер гаражные собратья встретились в гараже малого бизнесмена Эдуарда Потехина. Хозяин гаража только что вернулся из жаркой и в прямом, и в переносном смысле Турции, и эта весть с невероятной скоростью облетела гаражный кооператив.
Бледнолицые собратья с нескрываемой завистью смотрели на пышущего загаром Эдуарда, изредка переключая свое внимание на бутылку с экзотическим напитком, стоявшую на столе.
Но Эдуард делал вид, что не замечает переключений внимания собратьев, и не спешил разливать напиток по стаканам.
О посадке в самолет он уже успел рассказать и хотел продолжить повествование о многочасовом перелете в Турцию, но Тимоха Трепалов безапелляционно перебил его: