И пронзительный неоновый свет висит по вечерам на вешалках фонарей.
…Конечно, любимый, я для тебя кто? – правильно, сопливая девчонка. Надпись на красивом мертвом языке на фронтоне нашего Центрального банка: там, где ты ничего не можешь, ты не должен ничего хотеть.
Классная фраза, из тех, которые особо невезучим девушкам стоит вырубать серебряным топором на стенах собственной спальни.
Почему именно серебряным? – ну так, для романтики.
Кто такие невезучие девушки? – правильно, нелюбимые.
А знаешь, есть такая сказка: жил-был человек, и ему не везло. Сначала не везло, и все говорили: – «Да ладно, что ты расстраиваешься, молодой ещё! У тебя ещё столько всего будет!». Потом прошло время, и ему стали говорить: – «Да ты что, да какое тебе счастье, в твои-то годы… Дома сиди, о душе думай…».
А потом он взял, и умер.
Ты пойми, я ведь даже не спорю. Нет никаких причин жаловаться, потому что судьба чрезвычайно милостива ко мне. Она радует меня то одним, то другим – сегодня вот дождем. Рано или поздно любые неприятности заканчиваются; рано или поздно я нахожу себе другие неприятности, и милостивая судьба опять ведет меня по счастливому кругу.
Не знаю, может потом будет ещё хуже. Может быть, потом совсем плохо будет – но пока у меня есть этот день, этот дождь и это письмо. Очень оно дождливое вышло, ты уж не сердись.
До свиданья.»
Письмо №№№№… – последнее.
«…Поезд в дальние страны отходит в 4 утра. Я прожила у тебя год…
И знаешь, что я тебе скажу? – иди ты в болото. И поеду-ка я от тебя подальше, куда-нибудь, где я не нужна ни за каким шутом хотя бы ЧУЖИМ ЛЮДЯМ. Всё-таки, согласись, не так обидно.
Потому что на самом деле страшно оказаться ненужной именно близким – и ногами не натопаешь, и не накричишь в сердцах… Ну, не обязан никто тут тебя любить, имеет право, опять-таки по Конституции… Ну, отстань ты от всех, Бога ради, пойди, займись чем-нибудь полезным!
Я займусь, ты не беспокойся. Я найду чем. Но сначала скажу тебе всё, что думаю. Тебе придется меня выслушать: от человека можно отвернуться, а от письма – нет, потому что оно либо будет прочитано, либо не будет, и третьего не дано.
…Не к «новой», не к «красивой» жизни приговаривает себя в треснувшей тишине больная любовью душа. Тот, кто любил не один год одного человека без взаимности, без оглядки, привыкает быть терпеливым; но иногда случается такое, что даже этот терпеливец начинает вертеть в руках свою жизнь и так, и эдак, безуспешно пытаясь понять, чем же, Господи, так ценна эта мучительная безделушка?! Почему Тот, кто всучил её тебе, не позаботился вложить инструкцию в блестящую упаковку, и некому, некому объяснить теперь – как же разобраться в таинственной головоломке?!