— Да, говорит, он неплохой,
просто…
— Просто придурок.
— Ну да. Но обучаемый. Вот оклемается от Азкабана и
начнет обучаться.
— Надеюсь, это случится в этом году, — вздыхаю я. —
Но меня больше другое интересует. Ты, помнится, Малфою сказала, что
мне лично расскажешь — ну, ты поняла же, да? — почему-то я никак не
могу подыскать формулировку, на ум приходит только «ведро розовых
соплей», по выражению Джинни, но это не совсем то, в чем я сейчас
нуждаюсь.
— Поняла, — говорит Джинни, допивает кофе и
пересаживается поближе ко мне. — И расскажу, и покажу, хоть
сейчас.
Джинни целует меня, и я думаю, что демонстрация —
это гораздо лучше, чем рассказ.
— Гарри, я тут подумала, — говорит Гермиона,
стремительно заходя на кухню, потом сдавленно ойкает, отступает и
уже откуда-то с порога возмущается: — Ну, знаете, ребята! Ладно я,
у меня психика крепкая, но мало ли кого могло бы на кухню занести,
вы бы хоть о других подумали!
Примерно три очень долгих секунды я тщетно пытаюсь
сообразить, зачем нам тут Гермиона, что именно я должен думать о
каких-то «других», что я должен ей отвечать и почему я вообще
должен это делать, у меня, вообще-то, есть занятия поинтереснее! Но
потом я прихожу в себя и в недоумение:
— А что, собственно, такого? Ничего особо
неприличного, по-моему, не происходит, — и ведь правда, нам даже
толком себя приводить в порядок не надо. Ну, Джинни растрепанная
немного, я, наверное, тоже, ну и что? — Подумаешь, немного
увлеклись.
— Ну, просто мне вчера примерно за это же
выговаривал Малфой, я решила при случае на ком-нибудь отыграться.
Так получилось, что это оказались вы, — улыбается Гермиона. А я
понимаю, что, кажется, уже почти в состоянии думать
головой.
— Так что ты там такого интересного
подумала?
— А! Точно! Я подумала, что если Малфой прав насчет
Даров Смерти — да, мне Рон уже рассказал, — то надо же изучить твои
возможности, вполне возможно, они помогут нам побыстрее разобраться
со всей этой идиотской ситуацией.
— Как, интересно? Всех убить?
— Почему убить? — замирает
Гермиона.
— Ну, знаешь, Дары Смерти — это должно быть что-то
такое… про смерть, тебе так не кажется?
— Ни фига, — подает голос Джинни. — Про смерть у нас
только Старшая Палочка. Мантия-Невидимка — это уже не совсем про
смерть, а камень вот наоборот — Воскрешающий.