- Берите, не помешают уж точно... - пробасил фельдшер, наблюдая, как медсестра делает укол пациенту и ставит внутривенный катетер для капельницы.
- Готово, Михал Михалыч! Пульс вроде стабилизируется.
- Угум… Так, ну что, трусы-тапки собрали? Давай, друг, дуй к машине, скажи шоферу, пусть носилки несет. И проход освобождаем, молодые люди.
Несколько минут суеты - и Андрей, обколотый и по-прежнему пребывающий не то в обмороке, не то в тяжелом полусне, был погружен в “Скорую помощь”. Истошно взвыв сиреной, машина рванула с места и исчезла за поворотом, а в дверях возникла всполошенная консьержка, принялась причитать и выспрашивать, что произошло. Ее появление заставило Марию и Павла поторопиться со сборами, и несколько минут спустя они сами покинули квартиру Андрея.
Мария с неохотой оставила спасительницу-Прошку на попечении тети Вали - она думала, что лучше бы пока забрать котофеишну к себе, но ей было неудобно перед Бердянским, да и консьержка наверняка заартачится...
Теперь следовало бы вспомнить о том, что ее ждет работа, и, если она не явится, хотя бы с опозданием, Вишняускас ее в лучшем случае оштрафует, а в худшем -укажет на дверь. Мария собралась попрощаться с Павлом и получить заверения, что дальше он справится сам, сможет доехать до больницы и уже там спокойно позаботится о друге. Но… это оказалось не так-то просто сделать. Сердце сжималось от жалости, стоило взгляду упасть на сосредоточенное бледное лицо и покрасневшие глаза Бердянского. Он крепился, но с ним явно было не все порядке.
“Переживает за Андрея… а может, вспоминает, как с ним все было тогда…” - подумала она мельком, и, когда он, остановившись у темно-синей “ауди”, вдруг спросил:
- Ты со мной? - ответила:
- Да, конечно. Едем.
- Садись. - Павел распахнул перед ней переднюю дверцу, кинул сумку на заднее сиденье и, сев за руль, вновь замер, как зверь, пойманный в капкан. Кое-как совладав с нервами, завел машину и так резко рванул с места, что Марию вдавило в спинку сиденья...
Пока выруливали из переулка на набережную и оттуда разворачивались под мостом на Якиманку, он молчал, но на первом же светофоре вдруг повернулся к ней и, испытующе глядя в глаза, спросил:
- Ты что, правда где-то рядом живешь?
- Да, через два дома… А что?
- Да нет, так… ничего… просто странно это как-то…