- Благодетель, не выдержу я по
старости лет! - рухнул на колени крепостной крестьянин.
- Сам виноват! - непреклонно ответил
барин, - побездельничали без помещика? Решили, что сами все можете?
Забью или оставлю тебя от должности управляющего. Не надобномне
такового!
Отдышался от внезапной вспышки. Ему
стало жалко своего пусть немного лукавого, но все же слугу.
Действительно же, не выдержит сердце. Потом к жалости
присоединилось практичность. Мужик ее крепок, а он, даже забив его,
будет платить за него казеные повинности. То есть платить будет,
конечно, крестьянская община, а все равно из его кармана. Таковы
крепостные реалии XIX века. Да и управляющий… лучше ли будет из
ихмужиков? К этому он, по крайней мере, привык.
- Вставай, Аким! - торжественно
провозгласил помещик, - жалко мне тебя. Но поскольку община все же
виновата, розог тебе дадут, но по десять ударов за раз. Три
последующих схода будет начинаться с твоей порки. И хватит об этом,
- предупредил он любые возражения Акима, - каждые вяканья будут
«вознаграждены» по десять розог дополнительно.
Его собеседник горестно, на замолчал.
По этой тишине было видно, как ему тяжело далось молчание и какие
бы твердые доводы он бы смог привезти. Больше всего старосту злило,
что многие исправные хозяева выступали против повинностей куда
горячее его, а накажут только его. Вот ведь паршивцы!
А барин меж тем говорил о другом, в
общем-то, еще более важном:
- Церковь, я вижу, у нас прирастает и
довольно-таки быстро.
Действительно, ватага пришлых
строителей, стимулируемая финансово, работала весьма эффективно. И
теперь можно было твердо сказать, что к сочельнику, а, может быть,
и в рождеству, церковь заработает.
- Слава Богу, церковь наша уже в этом
году будет стоять. Богоугодное дело поднимаем, - перекрестившись,
как полагается, сказал Макурин.
- Слава Богу, слава Богу, - тоже
перекрестившись, одобрительным эхом отозвался его управляющий. Что
бы он не говорил, а в Бога Аким верил. Радовала его и возможность
получать православные таинства в своей деревине или, как говорит
барин, в селе.
- В честь этого поискал я с божьей
помощью священника. Трудно было, но все-таки нашел. Дом надо
мужикам построить, как говорили. Только вот какая докука. Молод
пока наш отец Дмитрий, а потому не женат. А этого наша православная
церковь не любит. Надо женить. Что у нас девок свободных нет? Так
ты, Аким, поговори, пусть своих дочерей подвигнет. От моего лица я
обещаю, что жена отца Дмитрия будет свободна от крепостной тяготы.
И я со своей стороны дам и скотинку, и одежу и мебель, все, как
полагается.