Сдвинулись и их отношения с Настей.
Они не только объявили о помолвке, но уже открыто сидели, держа
руки вместе. Хорошенько он съездил в Санкт-Петербург.
Несколько дней в столице прошли в
непременной работе и хлопотах. Но вот он и уехал в поместье.
Напоследок невеста позволила себя крепко поцеловать и лучезарно
облить взглядом. Хорошо хоть не сердитым, можно ведь и так.
А потом долгожданная бричка, кучер
Федор, который, оказывается, очень соскучился по своей невесте (!)
и дорога, также весьма плохая и еще более грязная. В поместье они
приехали насквозь сырые и заляпанные грязью с ног до головы.
И отнюдь не стали предаваться неге.
Федор, даже не заходя в людскую, прошел в конюшню – чистить,
кормить и обустраивать лошадей, а помещик Макурин, переодевшись и
съев господский, то есть обильный и вкусный обед, отправился в
кабинет – работать с бумагами и людьми.
Перво-наперво распорядился Леонтию
найти в напарника молодого и крепкого парня. Гаврила-то не скоро
найдется из женских тенет. А одному ему никак не справится с
охраной и побегушками.
Затем сел с бумагами – полностью
заполненными, наконец, таблицами. Кое-что ему сразу не понравилось
и он побранил вызванного Аким. Крепостное право –это не нищий
беспредел, помещик и община тщательно следят, чтобы бедных хозяйств
без лошадей и коров не было. Ибо с бедных что возьмешь? Значит,
помещик будет без денег, а повинности за них будут остальные
крестьяне.
Это в теории. На практике же, со
смертью прежнего помещика община явно не справлялась со своими
обязанностями.
Смотри, разгильдяй, у вас почти с
десяток хозяйств осталось без скота. Ладно, два хозяйства, там
вообще мужиков не стало. А остальные? В одном лошаденка умерла, еще
три хозяйства выделились, а отцы не осилили им скота дать. И так
далее. Где тут ваша община, Аким?
- Так мужики не захотели, - тихо, но
упорно возразил Аким.
Так, что это, бунт на корабле? -
насторожился попаданец, - корпоративные интересы всегда сильны. И
поскольку они здесь не интересны, то их надо безжалостно
уничтожать.
- Аким, я сильно недоволен общиной. И
ты, как староста Березовое, будешь наказан ха нее.
- Дык ведь!? - пискнул тот, крайне
удивившись такому подходу своего, как оказалось, сурового
помещика.
- На следующем сельском сходе община
будет в твоем лице наказана! - объявил жестко барии, огласи им
всем, что я пока добр и не буду бить всех виновных домохозяев. А
вот тебя побью. Тридцать розог. Хотел было, чтобы управляющий побил
старосту. Но, поскольку, ты у меня пока и тот, и другой, то я
жалую. Пусть мужики порют.