– Ну-ну, – иронично улыбнулась
Лёля.
Они гуляли до самой ночи. Кушали
мороженое, пили лимонад, хрустели яблоками. А вот курить «Беломор»
Тёме приходилось в одиночестве, поскольку Лёля такой привычки не
имела. Но и не противилась этому, поскольку её отец тоже дымил.
Правда, не дома, конечно, во дворе – мама его туда всегда
отправляла, и он никогда не противился этому. Брал папиросы, спички
и уходил. Это был у него такой ритуал, заведенный ещё в годы
молодости.
Тёма проводил девушку до улицы
Морозова, 28. Ему их маленький домик с тремя окошками, выходящими
на проезжую часть, понравился с первого взгляда. Парень даже
выяснил, как называются все элементы фасада, поскольку все
практически были резными: наличники, подзор (лобовая доска, что
тянется над окнами под крышей), причелина (резные доски вдоль крыши
на спуске) и слуховое окно.
Лёля подошла к калитке.
– Ну, давай прощаться?
– До завтра, Лёлечка, – сказал Тёма и
потянулся, чтобы поцеловать девушку в губы. Она ловко подставила
ему щечку и, засмеявшись, скрылась во дворе.
Счастливый, в ожидании завтрашнего
купания, парень помчался в обратную сторону – жил он на территории,
издавна именуемой Белым городом, неподалеку от кремля. От дома Тёмы
до сердца города было всего двадцать минут пешком. А если пройти
сотню метров в сторону Волги, по улице 1-й Ново-Лесной, и выйти на
улицу, названную в честь революционера-народника Андрея Ивановича
Желябова, то видно купола Успенского собора и даже немного
Варвациевскую колокольню. Правда, там давно уже не церковь, а склад
боеприпасов и казармы для военнослужащих.
Но сейчас Тёма спешил домой, на
перекресток улиц 1-й Ново-лесной и Куйбышева. Её, – Тёма это в
школе проходил, даже доклад готовил, – назвали в честь пламенного
революционера Валериана Владимировича Куйбышева. Но жил парень в
доме, построенном не в советские, а в царские времена. Причем тогда
его семью даже внутрь бы не пустили. Сказали бы нечто вроде «не
суйтесь с суконными рылами в калашный ряд!» Да, вот удивительно:
жила семья Тёмы теперь в особняке, построенном в конце XIX века
одним из крупнейших купцов Астрахани – рыбопромышленником
Андреевым.
Во время Гражданской войны купчина,
бросив своё большое хозяйство, в том числе и дом с изразцовыми
печами и дубовым паркетом, лепниной на потолках и дубовыми дверями,
удрал за границу. Но здание недолго пустовало. Комнаты раздали
нуждающимся, и те своими силами сделали из них отдельные квартиры.
Так семья Тёмы здесь и оказалась. Было странно немного проживать в
таком месте. «Мы прямо буржуи», – шутил отец. Но недолго. Мама
попросила так не говорить – стены тонкие, соседи услышат.