- Шутить ты горазд, немец. В бою с
мушкетерами также будешь отшучиваться? Ведь пистоли ваши супротив
пищалей вдвое в дальности стрельбы проигрывают, ежели не втрое.
Офицер также стер ухмылку с лица,
после чего ответил вполне серьезно:
- Я ответил честно – против
мушкетеров хороши мушкетеры. А еще лучше – пушки! Но если схватки
со стрелками врага не избежать, то – тут рейтар обратил свой взгляд
на русских всадников, – то забудьте о правильном строе и равнение.
Мушкетеры – слабо вооруженная пехота, так что ваша задача и цель –
это доскакать до них невредимыми… Рейтарская кираса порой
выдерживает даже близкое попадание пули – вот только кирас у вас
почти и нет. А потому мой совет таков – атакуйте в рассыпном строю,
не кучкуясь, не сбиваясь в кулак. Приблизьтесь к врагу едва ли не
шагом – но как только окажетесь на расстоянии мушкетного выстрела,
пришпорьте своих коней, бросьте их в галоп! Готов спорить на свое
месячное жалование, что мушкетеры побегут от вас – и вам останется
лишь только рубить их в спину…
Тут немец вновь посмотрел на меня –
и вновь улыбнулся, как кажется, с легким вызовом.
- Но это не касается славных
московитских стрельцов. Их бердыши вполне возможно использовать как
короткие копья – и доскакавший до их строя всадник рискует
напороться на острия их секир! Или быть выбитым из седла широким,
размашистым ударом…
- А ежели гусары ляхов на нас
пойдут?
Вопрос раздался из глубины строя
детей боярских, и вопрошающий, довольно еще молодой всадник с
едва-едва пробивающейся пшечниного цвета бородкой, выехал вперед.
Немец чуть сузил глаза, поразмышляв пару мгновений над ответом,
после чего заговорил:
- В руках рейтара нет оружия более
совершенного, чем его пистоль. Своих черных всадников я бы сбил в
плотную колонну – или хотя бы построил в три-четыре ряда, подпустил
бы гусар поближе… Впрочем, точность наших пистолей итак позволяет
стрелять лишь вблизи... Так вот, я бы встретил гусар залпом первой
и второй шеренги разом, затем третьей и четвертой – пока всадники
первых двух меняют пистоли. А потом вновь приказал бы палить по
очереди – и молился бы про себя, надеясь, что крылатые твари не
выскочат из дыма, который окутает наш строй!
Я аж рот раскрыл от удивления – до
того слова иноземца показались похожи на то, что я пережил под
Добрыничами! А последний, между тем, продолжил: