яполуслепым и беззащитным. Мир вдруг
стал враждебным и опасным. Никто не прикрывал спину, никто не
делился информацией.Чимбикостался
один. Безжалостный хищник на глазах превращался в затравленного
зверя. Сержант нервничал, вертел головой, опасаясь пропустить
угрозу, и неосознанно выбирал самые безлюдные места.
Помогла
ему Эйнджела. Она увела
репликанта в кафе на втором уровне галереи. Сверху открывался
неплохой вид на праздных гуляк, а спину Чимбика прикрывала надёжная
переборка, декорированная цветочным орнаментом. Посреди людского
моря он снова был в стороне. И не один.
Эйнджела
устроилась рядом. Странно, но именно её близость окончательно
успокоила сержанта. Когда девушка приближала губы к его уху, чтобы
прокомментировать что-то изувиденного,
Чимбик замирал, боясь неосторожным движением вновь вызвать её страх
и разрушить странную близость. Лорэй же безжалостно обличала всё,
увиденное Чимбиком. Оказывалось, что в гражданской жизни едва ли не
каждое простое событиеимелопо меньшей
мере один скрытый смысл.
Её
объяснения были полны пугающей откровенности и ядовитого цинизма,
для разнообразия направленного не на Чимбика, а на окружающих. Вряд ли кто-то из
пассажиров первого класса при взгляде на улыбающуюся Эйнджелу,
шепчущую что-то на ухо своему спутнику, мог представить, с какой
жестокостью она препарирует их образ жизни и незаметные неопытному
глазу привычки.
А Чимбик
то и дело ловил себяна том, что
прикосновения этой женщины и тихий шёпот у самого уха стягивают на
себя всё его внимание. Репликанту приходилось прикладывать усилия,
чтобы уловить суть очередного комментария, вместо того, чтобы
просто раствориться в звучании женского голоса.
Несмотря
на все изъяны, обличённые безжалостной Эйнджелой, сержант никак не
мог отделаться от навязчивой мысли, что не отказался бы так
пожить.И дело не в изобилии и
хорошей пище, которой он отдавал должное при каждом удобном случае,
а вбесконечных возможностях
стать кем угодно. Он и его братья были лучше, умнее и сильнее
большинства тех, кого Чимбик видел. Сержант никак не мог отделаться
от мысли, что репликанты распорядились бы всем этим с большим толком. Без ненужных
скрытых смыслов, пыли в глаза и ложных слов. Они бы достигли...
Чего могли или хотели достичь его братья, Чимбик не знал. Но был
уверен, что уж они бы распорядились временем и ресурсами с куда
большим толком.