- Не лапай мою задницу! – возмущенно
прошипела я.
- Не получается, - донеслось в
ответ.
- А ты постарайся!
- Ты не дослушала, скользкая моя, -
усмешка обожгла мое плечо. – Я тебя не лапаю за задницу – хотя
признаю, процесс мне, несомненно, нравится – я тебя за нее
поддерживаю, помогая оставаться в вертикальном положении. Могу
переместить руку на талию, но последствия маневра тебе не
понравятся, гарантирую.
- Почему это? – нахмурилась –
соображать в такой ловушке было непросто.
- Потому что ты вся в мыле. На талии
у тебя нет выпуклостей, поэтому ты выскользнешь из спасительных
объятий – к моему огорчению. И шлепнешься в воду, показав мне такие
глубины, которые явно желаешь сохранить интригой до первой брачной
ночи, - последовал новый горячий смешок, будто язычком огня
лизнувший кожу.
Вот нахал! Но логика в словах наглого
даркдара имелась, должна признать. Свои «глубины», как этот нахал
выразился, мне хотелось бы оставить непознанными.
- Ну, так как, рискнем? Отпустить
твою попку?
- Нет, - нехотя пробормотала я.
- Скажи это, хочу услышать, Леона, -
не унимался «спаситель».
- Что сказать?
- «Схвати меня за задницу», например.
Или…
- Только в твоих фантазиях,
извращенец! – тут же возмутилась я. - Накинь на меня купальную
простыню немедленно!
- Не извращенец, а молодой здоровый
мужчина с естественными реакциями. А простынку хватай сама, тебе-то
меня за задницу лапать не надо, хотя я и вовсе не против, кстати.
Ни ругаться, ни ультиматумами в ответ кидаться не буду.
- И не мечтай! – фыркнула в ответ. –
А что не так с простыней?
- Ее могу взять и я, но тогда мы
вернемся к пункту о демонстрации тобой непознанных мной пока что
глубин, - продолжал веселиться Темный лорд. - В силу того, что
одновременно держать тебя и укутывать в полотно я не в состоянии. И
вовсе не из-за того, что не хочу. Хотя и не хочу тоже, признаю.
Суть в том, что одной рукой тебя, скользкую, не удержать.
- У тебя пробка есть? – я
извернулась, цапнула простыню и начала в нее заворачиваться.
- Какая пробка?
- Которой можно заткнуть фонтан
твоего пошлого красноречия! – зло припечатала я. – А то
разговорился, смотрю, хоть записывай! Остроумный, сил никаких
нет.
В ответ послышалось молчание,
сдобренное смешками.
- Ну, теперь отпусти уже меня! –
потребовала, закончив процесс укутывания своих «глубин». – Чего
молчишь?